Адам Протопласт. Олег Лукошин

человек.

      Если вы действительно так думаете, то немедленно прекращайте чтение этого романа и переключайтесь на Пауло Коэльо! Или хотя бы на Стига Ларссона.

      Потому что это роман о финальной битве против классической антропологии и против человека как такового со всеми его мудростями и слабостями. Это роман о сражении за человека первородного, за человека в его небесной интерпретации.

      За Адама Протопласта.

      Потому что человек, которого вы видите рядом с собой – это не человек, а животное.

      Это скот.

      Это обезьяна.

      Это тварь дрожащая и пердящая.

      Это ничтожество и мразь.

      Это существо, не достойное жизни.

      Я торжественно проклинаю человека земного, человека современного и вдохновенно творю человека небесного!

      Человека возвышенного!

      Человека истинного!

      Человека, каким он должен быть по своему замыслу.

      Я несчастен, я грешен…

      Я творю человека небесного земными методами.

      Творю паскудным литературным творчеством, которое по сути своей великая ложь и великий грех.

      Творю в гордыне и тщете.

      На что я надеюсь? Во что верую?

      На то же самое возвышение? На когорту почитателей и последователей? На рождение собственной религии?

      Быть может.

      Но – видит придуманный Бог и истинная аморфность жизни – я готов отдать себя в заклание, в гулкую и беспросветную безвестность, лишь бы мой Адам Протопласт или слабое его подобие взаправду, на самом деле, проявился в этом мире.

      Вначале было слово. И слово было у Бога и слово было Бог…

      Из слова создаётся жизнь. Из слова рождается человек.

      Новый человек. Человек будущего.

      Мой Адам Протопласт.

      Ну а что творчество? Оно – всего лишь дорога. Оно – метод к достижению цели.

      Что вы выберете, гласил вопрос в каком-то зарубежном психологическом тесте, успех в деле (читай – в творчестве) или тихую счастливую жизнь с любимой женой?

      Я без раздумий выбрал второе. Потому что творчество – дорога, а любимая жена – конечный результат.

      Надо различать итоговое пристанище и тропинку к нему. Мне так кажется.

      Адекватных творцов немного. Творчество – это прямой путь к душевному неспокойствию. Потому-то Павел Тимохин и отказался от него на самых ранних стадиях осмысления этого мира. Потому что ещё ребёнком понял тщетность и неэффективность этого метода постижения истины.

      Иногда в моих произведениях кто-то из героев пишет. Случайный стишок или собрание сочинений. Мой третий по счёту роман «Варварские строки» целиком и полностью посвящён поединку двух писателей, один из которых – или сразу оба, точно не знаю – является творческим отражением, фантазией другого.

      Так было нужно. В сюжете о писателях нет ничего постыдного. Любой сюжет хорош, если доносит до читателей идею.

      Но в этом романе ничего подобного не будет.