Традиции & авангард. Выпуск № 2. Коллектив авторов

встает женский хор, говорит: Леночка, очень больно?

      Я говорю: очень.

      Говорю, у меня болит голова, радикулит и синдром застежки. Говорю, мне тяжело и мне непосильно.

      Говорю, я их видеть уже не могу, закрываю глаза, засыпаю.

      Говорю, и я тоже не знаю, к чему было столько пафоса.

      Терапевт говорит: да ну ты чего. Столько уже приняла – и тут вдруг непосильно. Гомофобов приняла и путинцев, борцов с Украиной приняла и ортодоксов, насильников приняла и педофилов, несовершеннолетних убийц приняла и фашистов, жестоких сыновей приняла и жестоких матерей. Да ну, маленькая моя, ну не может быть, чтобы ты сломалась на чужих неверных мужьях.

      Говорю, я любить их не могу, у меня все болит. Я изгнать их не могу, у меня все болит. Ничего больше не могу, твою мать, да когда оно заживет?

      Терапевт говорит: сострадай сколько сможешь, а как кончатся силы – не сострадай. Если что, ты ведь помнишь, да, что я рядом?

      Бог редактирует текст.

      Говорит: я рядом.

      2

      К несчастью, мой сын все еще считает, что несет ответственность за эмоциональный фон своей матери. Я опровергаю его тысячи раз, но у него есть глаза, и он видит, что мне плохо. Поэтому он говорит: давай я не пойду в школу и мы сходим в аквапарк.

      Это не фон, а фронт. Я не то что в аквапарк, я толком встать не могу. Но я вижу, что он извелся. И я говорю: давай.

      Первым делом вхожу к кружевным тортилам в гидромассажную их кастрюлю. И течение меня сносит. Но я жду, пока вся растворюсь и растаю.

      Часа через два я ложусь на камни хамама. Приходит мой сын. Сидит. Встает. Говорит: я пошел.

      Говорю: лягушонок, уверен, что тебе тепло?

      Он говорит: да, я пошел.

      Рядом маленькая девочка с огромным бородатым папой, в тумане их почти не видно, она кричит: папа, папа, ну у меня горячая попа, горячие ноги, горячие руки, – взлет рук, – горячее сердце – ну можно я уже пойду!!! Борода говорит: посиди.

      Точно так я разговариваю с богом.

      Он говорит: посиди.

      Потому что девочки просят благословения.

      А мальчики говорят: ладно, я пошел.

      Мне смешно, я смеюсь, борода тоже смеется, девчонка пугается. Романтическая половина хамама неодобрительно на нас глядит.

      там где не мячик где она не плачет

      качается на выгоревшем круге

      где мамина высокая подача

      и папина подача – прямо в руки

      3

      Через тысячу лет я говорю

      Расскажи мне пожалуйста

      Что в прошлый раз пошло не так

      Я за тысячу лет не поняла

      Я не верю что это и был лучший вариант

      Я все время ищу ошибку и я не вижу

      И он говорит если сможешь

      то просто не бойся

      Он говорит раньше я знал как надо

      теперь не знаю

      но если не прешь как танк

      то движешься более адекватно

      Я говорю был кромешный ужас

      Он говорит было столько счастья словами не описать

      Я говорю я была уверена что не выживу

      реки крови говорю горы трупов до сих пор жутко

      Он говорит не вводи меня в подробности