Вера, Надежда, Любовь, или Московская фантасмагория. Николай Евгеньевич Наумов

практической пользы, но все равно огромное вам спасибо. А папочку эту я себе оставлю – так, на всякий случай.

      В ноябре группа Евгения Августовича должна была отправляться в Москву.

      За пару дней до отъезда он решил в последний раз побывать в цеху, где изготавливали оснастку для штамповки корпусов ракет, что бы еще раз осмотреть уникальное оборудование. Уходя из цеха, он решил проверить содержимое трех стальных шкафов, стоявших у стены в дальнем углу цеха. Шкафы были заперты и, скорее всего, не проверялись. С помощью монтировки, лежавшей тут же на верстаке, он с трудом вскрыл шкафы. Два из них оказались пустыми, в третьем он обнаружил тубу – футляр для чертежей из серого с матовым отливом металла. На крышке сбоку была отштампована надпись «Ahnenerbe». После нескольких неудачных попыток открутить крышку, он внимательно осмотрел ее и обнаружил по бокам крышки три знака, явно обозначавших кнопки. Поставив тубу на пол, он зажал пальцами эти кнопки и нажал на крышку сверху коленом. Раздался щелчок и крышка приподнялась. Он осторожно перевернул тубу и из нее на верстак выскользнул рулон чертежей на тончайшей голубой кальке. Он развернул рулон. Первые три листа были целиком заполнены таблицами с мелким, но четким шрифтом. Четвертый лист занимал чертеж общего вида дискообразного аппарата с разрезами. На последующих листах были чертежи отдельных узлов и деталей со спецификациями. «Да это же рабочий проект целиком, хоть сейчас в дело» – подумал он, надо будет спецам моим показать, интересно, что скажут». Прихватив деревянный ящик с инструментом, стоявший тут же, возле верстака и спрятав футляр под пальто, он беспрепятственно прошел мимо охранника, стоявшего у ворот цеха. Не успел он войти в особняк, как пришел лейтенант из комендатуры и объявил, что вылет группы назначен на семь утра.

      Вылетели в Москву ровно в 7—00 на видавшем виды «Дугласе». Летели без посадки около семи часов. Всего в самолете было около двадцати пассажиров. Кресел не было, сидели на металлических скамьях вдоль бортов. Самолет отчаянно трясло и все облегченно вздохнули, когда приземлились на аэродроме в Тушино. До дома Евгений Августович добрался только к семи вечера, с трудом уломав юного лейтенанта на тентованной полуторке, который направлялся в сторону Лефортово.

      IV

      – Ну расскажи, Женечка, как там в Германии… небось заприметил там себе какую – нибудь розовощекую и сисятую Гретхен.

      – Да что ты, Верочка, у меня уже есть точно такая же Гретхен.

      – Правда? А почему я про нее ни чего не знаю? Ну расскажи мне про нее. Вы спали вместе?

      – А то как же, еще как спали.

      – Как интересно… и что же, как она?

      – Чудо как хороша, оторваться от нее не возможно, ну – ка ляг на бочок, вот так… ох как же хорошо, милая моя Гретхен.

      – Потише, Жень, Валерика разбудишь и Николка вон что – то кряхтит, опять, наверное, есть хочет.

      – Да