Фисташки. Сборник рассказов. Дмитрий Федорович Савицкий

этот счет.

      Иногда я не знал, что ответить, но что-то понятное дело врал.

      Вторым другом был Депутат Шпунтик.

      Вообще-то его звали Василий, но работал он механиком – водителем в гараже и кроме того был депутатом местного райкома. И когда мы с моим соседом по квартире учителем физики толстым и веселым Витькой, заходили к Васе в гараж, то всегда орали: «Где Депутат Шпунтик (а Шпунтиком, кто не знает, был известный герой из гниг Носова про Незнайку, который как раз и был механиком), подать его нам сюда», то все ребята в гараже смеялись. Смеялся и Вася, потому, что это был добрейший и скромнейший молодой человек.

      Быть может, в силу как раз именно этих прекрасных человеческих его качеств, от него тогда только что ушла жена. А, точнее, не ушла, а выставила его за дверь из его же квартиры; и он, оставшись холостяком, полюбил нашу веселую компанию и не отставал от нас, а точнее от собственно меня.

      Но я часто был виноват перед ним, хотя и делился всем, что у меня есть.

      А дело заключалось в том, что на меня всегда бабы липли, как мухи на мед или пчелы или хер знает что.

      . Я уже уведомлял, что я был красив, да еще и образован (а это нонсенс в небольшом рабочем городке), да еще пел и играл на гитаре. Этого и в отдельности могло быть достаточным для успеха у дам. А вы представляете, когда все вместе в одном человеке?!

      Мне не давали прохода.

      Каждая молодая и не очень женщина и Мурманска и Кандалакши, а затем и других городов нашей необьятной родины, хотела заполучить меня.

      Если не в мужья – то, хотя бы, в любовники. Если не в любовники – то, хотя бы, на ночь, а если не на ночь – то на день, или на его часть. Вы думаете, это похвальба?!

      Нет, сука, это – проблема.

      «Красавчики» делятся на две категории: глупые и умные.

      Так вот – я был умным.

      И если б не женщины, то еще до тридцати лет я стал бы профессором Гарварда, Кембриджа, а возможно даже и Сорбоны.

      Я почти не шучу.

      Моя ситуация напоминает мне беседу моего отца со старшим Бондарчуком – Сергеем Бондарчуком.

      Мой батя, роскошный мурманскиий моряк в черном кителе, когда-то сидел за столиком в одном из питерских ресторанов и к нему за столик попросился подсесть Сергей Бондарчук (а свободных мест в те времена вечером в ресторанах было не найти).

      Он уже был известен на весь мир ролями графа Безухова в фильме «Война и мир» и солдата Соколова в Шолоховкой «Судьба человека».

      Мой папа и Бондарчук, кстати, сильно похожие друг на друга внешне очень красивые мужчины, сразу нашли общий язык; немного выпили и разговорились.

      «Не могу, Федор, не могу», – обращаясь к моему отцу, говорил Бондарчук. «Они не дают мне прохода! И днем лезут и не какие-нибудь «шалавы», а дочери, а чаще жены министров и первых секретарей; и ночью звонят по телефону в гостиницу, а когда я его отключаю, то стучат и ломятся до утра в дверь.

      – Я не могу нормально выспаться!

      – Я прячусь, вру, – продолжал он, наливая себе еще коньяка, – меняю гостиницы