Где твои крылья, ангел?. Максим Сергеевич Стрельцов

человек лучше всего ощущает собственную силу. Люда же нашла свое развлечение в том, чтобы время от времени посматривать на мужа и восхищаться его добродушной благодетельностью.

      Устоявшееся течение событий нарушило появление на ярмарке, как оказалось, нежданных гостей. Андрей заметил изменившееся выражение лица супруги, но в первые минуты не мог понять, с чем была связана перемена ее настроения. В центре площади показалась широкая фигура Радимова. Вячеслав Борисович постоял там недолго, сложив руки на груди и нахмурив брови, после чего отошел к палатке Станищева. Андрей слышал обрывки фраз, произнесенных с другой стороны тента, но по-прежнему не понимал причину оживления.

      Вдруг Радимов обратился к Новиковым, заглянув в их палатку.

      – Андрей, отвлекись на секунду. Пойдешь с нами.

      Предельно серьезный тон Вячеслава Борисовича не подразумевал возможность каких-либо встречных вопросов. Андрей отложил половник в сторону, снял фартук и вручил его супруге. Люда посмотрела на мужа растерянным взглядом, но ничего не успела сказать перед его уходом.

      Андрей, проследовав за Радимовым, случайно столкнулся со Станищевым, который тоже покинул свою палатку. Станищев был высокий мужчина пятидесяти лет с мускулистым торсом и сильными, жилистыми руками. Он всем известен как подручный и близкий друг Радимова, который когда-то где-то служил в каких-то «органах», но никто решительно не знал, в каких именно.

      – Борис Петрович, что случилось? – аккуратно спросил Новиков.

      – Цыгане пришли какие-то! – он прищурил свои маленькие тусклые глаза. – Прогнать их надо от греха подальше.

      – Прогнать?

      – Конечно! У нас тут христианская ярмарка, а не балаган какой-нибудь.

      Неприятно резкий голос Станищева отбил у Андрея желание продолжать разговор. Он чувствовал замешательство и не знал, зачем его позвали и что ему надо делать. Мысленно Новиков решил не брать инициативу в свои руки, держаться рядом со старшими товарищами, ничего не говорить и не делать вперед них.

      Радимов подошел к кучке смуглолицых людей восточной наружности, которые и вправду сильно выделялись на фоне окружающих славянских типажей. Их было четверо: крупный мужчина в шляпе, черноглазая женщина и два мальчика лет десяти-двенадцати (по-видимому, их дети). Вячеслав Борисович что-то шепнул мужчине в шляпе и повел все семейство за пределы ярмарки, дав знак Новикову и Станищеву идти следом.

      Вместе они прошли на безлюдный дворик в нескольких шагах от площади.

      – Меня зовут Вячеслав, – представился учтивым тоном Радимов. – Я глава нашей христианской общины. Сегодня большой праздник, по случаю которого мы решили организовать своеобразную ярмарку для бедных, нуждающихся христиан. Понимаете? Это не для денег, не из корысти… Мы помогаем нашим братьям и сестрам. Понимаете? – повторил Радимов, как бы подталкивая слушателей к самой сути своей мысли.

      – Но вы же не на территории храма. Так? – аналогично стараясь держаться спокойнее,