Фантазёр. Владимир Волошин

ля, Фигаро су, Фигаро чу!

      Поначалу нравилось – метнулся туда, вернулся сюда. Устал от Яны, переключился на Ксюшу!

      И всё бы ничего, но я всё больше залипал на Яну, а она всё чаще проливала слёзы. Она не желала со мною расставаться, а у меня и в мыслях не было что-то принципиально менять в своей жизни. Да, Ксюша придумала и реализовала переезд за рубеж, но это не воспринималось мною как разрыв. Скорее, как затянувшееся приключение, которое развязывало мне руки и открывало свободу амурных похождений. Но было видно, что Яна относится к нашим отношениям более серьёзно. И я начал обдумывать сложившуюся ситуацию.

      Было понятно, что долго так продолжаться не будет. Ну, какое-то время ещё повстречаемся, а что потом? Расспрашивать Яну было как-то неловко. Хотя, наверное, я просто боялся услышать ответы, которые мне могут не понравиться. Ведь я злился, когда Яна плакала. А она в ответ на мою злость не оправдывалась, ничего не объясняла – просто просила не обращать внимания: «Слёзы – это просто вода!»

      Мои мысли легко превращаются в фантазии. Люблю расцветить скучную реальность. Сухой анализ и расчёт лучше оставить для въедливой бухгалтерии. Живём один раз! Хотя любая фантазия в конце концов превращается в план действий, ну или хотя бы в его черновик.

      Наш мозг работает по простому алгоритму. Сталкиваясь с новым явлением, он сначала его изучает и тщательно фиксирует все детали: что за «движуха», кто в ней участвует, когда и как. Потом строит модель, а затем, сверяясь с этой моделью, действует. Главное, чтобы виртуальный мозговой макет максимально соответствовал реальному объекту наблюдения.

      Жаль, что мы не мусульмане, фантазировал я, никаких матримониальных мучений, законное многожёнство. Влюбился, взял в дом ещё одну жену. Нет разбитых сердец и поломанных судеб. Всё чинно-благородно! А тут в какой-то детектив приходится играть, шифроваться… Или разводиться в конце концов, что в общем-то нежелательно. Травмировать детей нельзя категорически.

      Яну явно не устраивает роль любовницы. Ну ещё какое-то время она потерпит, но как долго? Вот бы пристроить её замуж. И встречаться в свободное от брака время!

      Кстати, как там обстоят дела у французов с внебрачными отношениями? Нужно Ксюшу порасспрашивать. И вообще, вот я без секса долго не могу. А её, похоже, наши почти месячные паузы не тяготят. Как так?

      – Культура адюльтера, – говорит Ксюша, – это прочная французская традиция.

      – Ну-ну. Замечательно!

      – Да, есть официальная жена и есть почти официальная любовница. Очень удобно, никто из семьи не уходит. Просто разгрузка головы от рутины.

      – Не только головы! И как они это всё устраивают?

      – Ну, я не знаю, – Ксюша замялась.

      – Так нужно того, изучить! – шутливо подмигиваю я. Но Ксюша сворачивает этот разговор, он ей не очень нравится.

      Хм… подозрительно. А может, она уже завела себе во Франции кого-нибудь? Ну, как я в России. От меня скрывает, понятно. Мало ли как я отреагирую?

      Меня охватывают параноидальные мысли. Ведь если я себя на родине чувствую весьма раскованно в плане внесемейных отношений, то что мешает супруге заниматься тем же самым во Франции?