Через тернии… к счастью!. Геннадий Петрович Перминов

понимающим и предупредительным. В тот вечер Шура не пустила его, захлопнув дверь перед самым носом парня, но он оказался очень настойчивым, стал приходить каждый вечер, приносить конфеты, шоколад, а однажды (где он только их раздобыл?!) Семён торжественно вручил ей целый букет ярко пламеневших роз, молниеносно коснувшись при этом губами щеки девушки.

      «Нахалюга какой!», – сладостно улыбаясь, словно возвращаясь в то, счастливое время, подумала Александра и, вспоминая завистливые физиономии её новых подруг, плотнее закуталась в одеяло.

      – Возможно, это было то самое время, которое люди называют счастьем, – обращаясь к густой висевшей тишине, прошептала она.

      Действительно, это было настоящее счастье. Заботливый, предупредительный, нежный, весёлый, сильный – это только некоторые эпитеты, которыми можно было охарактеризовать её Семёна.

      – Что он в тебе нашёл? – возмущенно фыркали подруги по бригаде. – Ладно бы красавица была, а то – обыкновенная девчонка!

      – Значит что-то нашел! – заливаясь румянцем отвечала Шура.

      Они сыграли скромную, но весёлую свадьбу. Пора было думать о потомстве. Шура поехала в женскую консультацию.

      – Вы хотите погубить себя и ребёнка! Прошло всего два года, а вам, как минимум надо воздержаться от беременности в течение пяти лет! – негодующе потрясая бланками анализов, которые принесла медсестра, вскричал врач – тот самый молодой доктор, который выхаживал Шуру после вынужденного выкидыша. – Нет! Нет и ещё раз нет! Иначе я снимаю с себя всякую ответственность! Вот вам дополнительное направление на анализы! – он склонился над столом и принялся заполнять соответствующие документы.

      – Уважаемая Шура… Александра, – голос доктора внезапно смягчился и глаза из-под толстых стёкол очков просяще смотрели на девушку. – Поймите, я не могу гарантировать благополучный исход. Простите меня! – глухо добавил молодой врач и беспомощно опустил плечи.

      Александра вернулась на кордон только поздно вечером с опухшим от слёз лицом и на встревоженные вопросы обеспокоенного мужа, отвечала односложно и уклончиво.

      – Что ты мямлишь! – рассердился Семён. – Ответь толком, что тебе сказали в больнице?

      – Мне надо было давно тебе обо всем рассказать, – тихо ответила молодая женщина и, тяжело вздохнув, подняла на встревоженного Сеньку измученные глаза. Она рассказала ему всё. Сбиваясь и подбирая нужные слова, Шура поведала мужу о больном отце, о Юрке, студенте, который бросил её беременную, о внезапной и неожиданной смерти мамы и о запрете на роды.

      – Вот, – Шура закрыла лицо руками и между её пальцами вновь заструились слёзы. – Теперь решай, – сквозь всхлипывания невнятно пробормотала она.

      – Маленькая, бедная девочка! – прошептал потрясённый Семён, внимательно, не перебивая, выслушав Александру. – Сколько тебе пришлось пережить!

      Он пересел к жене на кровать и, обняв её, зашептал, горячо дыша в ухо:

      – Я тебя никогда не брошу и всегда буду с тобой, – и ещё множество