Древо жизни. Генрих Эрлих

увиденное.

      – Ну и графика! Или это так задумано? Дальше-то там что? Что-то я не припомню такой игрушки! – затараторил Сечной, но еще быстрее языка работала его рука, которая несколько раз кликнула мышкой, оживив изображение.

      – Ничего интересного! – Северин пренебрежительно махнул рукой. – Выключайте, работать надо!

      – Точно, полный отстой! – подхватил Санек и тут же стер картинку с экрана.

      Северин мысленно похвалил его – молодец, сообразительный! – и поднял его на одну ступеньку во внутренней табели о рангах, но тот недолго пребывал в новом статусе, совершив недопустимый промах. Сечной принялся расспрашивать о ходе расследования и не преминул поддеть их, что за два дня они даже не установили личность убитого, тут-то задетый в лучших профессиональных чувствах Санек и выдал, что зато они вычислили одного из соучастников убийства. Не то чтобы Северин намеревался скрыть это от прокурора, но негоже салаге лезть поперед батьки в пекло.

      Сечной просидел еще полчаса, вытягивая подробности.

      7 часов вечера

      «Фу, вот и день пролетел. Возможно, что не без пользы. Точно об этом можно будет сказать только по окончании расследования, – Северин потянулся на стуле. – Пора домой. Или не домой?»

      Ему вдруг неудержимо захотелось увидеть Наташу. Предлог явился сам собой – просто жизненно необходимо рассказать девушке, откуда в небе Москвы появилась заморская птица. И тем самым немного утереть ей нос – пусть мы и не посвященные, но тоже кое-что можем. При ближайшем рассмотрении предлог оказался нехорош. Прийти он мог только к старику Биркину, а уж там – там как повезет. Но не являться же второй вечер подряд с бутылкой в руках. То есть бутылка, конечно, не помешала бы, но как-то неубедительно. Разгоряченное сознание быстро подкинуло новый предлог – листок из музея с ксерокопией странной, написанной от руки молитвы. Вновь одобрительно прошелестел копировальный аппарат. Телефон не мешкая донес до него голос Биркина. Движок в машине урчал весело, как молодой щенок, грызущий кость, без астматических хрипов и надсадного кашля. Даже зловредные светофоры сменили красный гнев на зеленую милость. Положительно сговорились!

      Глава 7

      Воскрешение умерших – это не шутка!

      Москва, 4 мая 2005 года, 8 часов вечера

      – Какой приятный сюрприз! – воскликнула радостно Наташа, открывшая ему дверь. – Всего час назад я подумала, неужели наш Нерон опять пропадет на годы, и вот вы здесь!

      – Нерон – это повышение после вчерашней Синей Бороды? – с улыбкой спросил Северин.

      – Нет, это в честь стаутовского Вульфа, которого переводчики именуют Ниро. Он ведь был знаменитым сыщиком, таким же, как и вы. Вам не хватает только Гудвина, который бы живописал ваши подвиги.

      – Гудвин? А, наверно, это аналог доктора Ватсона, Санчо Панса. С удовольствием предложил бы вам это вакантное место. Биркин, Гудвин – есть что-то общее. Наташа Гудвин, великая и ужасная.

      – Да,