Призраки. Чак Паланик

мистер Уиттиер, – тем быстрее пролетят эти три месяца.

      Швыряя игрушечную мышку, Директриса Отказ говорит:

      – А что это за вилла Диодати?

      – Дом на озере Комо, – говорит Леди Бомж своему бриллианту.

      – На Женевском озере, – говорит миссис Кларк.

      Мистер Уиттиер стоял на том, что мы всегда правы.

      – Вопрос не в том, прав кто-то или неправ, – говорил он.

      На самом деле мы не бываем неправы. В своем понимании.

      В своей реальности.

      Мы никогда не бываем неправы.

      Мы все делаем правильно.

      И все правильно говорим.

      В своем понимании ты всегда прав. Все, что ты делаешь – все, что ты говоришь, как ты себя преподносишь, – в момент совершения любого действия, это действие автоматически становится правильным.

      Мистер Уиттиер подносит чашку к губам. Его руки трясутся. Он говорит:

      – Даже если ты вдруг решил, что сегодня ты будешь пить кофе неправильно … из грязного ботинка… все равно это будет правильно, потому что ты сам это выбрал. И сам так решил.

      Потому что ты просто не можешь сделать что-то неправильно. Ты всегда прав.

      Даже когда ты говоришь: «Ну, я и дурак. Признаю, был неправ…» Ты все равно прав. Прав в том, что когда-то ты был неправ. Даже когда ты ведешь себя как последний кретин, ты все равно прав.

      – Даже самая глупая мысль, – говорил мистер Уиттиер, – все равно она правильная, потому что – твоя.

      – Женевское озеро? – говорит Леди Бомж с закрытыми глазами. Обхватив голову одной рукой, она растирает виски большим и указательным пальцами и говорит: – Вилла Диодати – это, где лорд Байрон изнасиловал Мэри Шелли…

      И миссис Кларк говорит:

      – Он ее не насиловал.

      Каждый из нас обречен на то, чтобы всегда быть правым. Обо всем и во всем.

      В этом подвижном текучем мире, где каждый по-своему прав, и каждая мысль, с момента ее воплощения – тоже правильная, скажет вам мистер Уиттиер, есть единственная постоянная величина: то, что мы обещаем.

      – Три месяца, вы обещали, – говорит мистер Уиттиер сквозь пар от кофе.

      И вот тогда кое-что происходит, но так – по мелочи.

      Смотришь – все вроде нормально, но уже в следующую секунду все внутри обрывается. Жопа сжимается. Рука сама подлетает ко рту.

      Мисс Америка держит в руке нож. Свободной рукой хватает мистера Уиттиера за узел галстука и тянет его к себе. Мистер Уиттиер роняет чашку, обжигающе горячий кофе разливается по полу. Его руки безвольно обвисли. Они трясутся, слабо взбивая пыльный воздух.

      Серебристый пакет Святого Без-Кишок падает на пол, блинчики быстрого приготовления вываливаются на васильковый ковер: липкие вишни и восстановленные взбитые сливки.

      Кот набрасывается на вкусное.

      И Мисс Америка говорит, глядя прямо в глаза мистера Уиттиера с расстояния в полдюйма:

      – То есть я буду права, если я вас убью?

      Нож – один из набора, который привез с собой Повар Убийца в своем алюминиевом чемоданчике.

      И