Зло знает мое имя. Элис Грин

министром за эту истерику, но он благородно сделал вид, что не замечает этого.

      – Это ваш народ, – старик улыбнулся. – И вы, Эльза, истинная дочь своего отца. А они его любили. Ни за кем больше они не пойдут. Как ваш подданный с сегодняшнего дня, и до самой смерти, прошу, защитите нас. И свою страну.

      У моих ног оказался и он, сверкая лысой макушкой.

      В такие минуты я жалела, что похожа на него. Что у меня такие же зеленые глаза и цвет волос, местами белый, выгоревший, из-за наших частых игр на солнце. Хельга и Ксандер сохраняли королевское золото волос, подобно маме. Только мы, загорелые и выцветшие после лета, были похожи на двух королевских садовников.

      Мама знала, что Хельга ничего не сможет. И я знаю.

      – Как будто у меня есть выбор, – сидение тут было совершенно бесполезным, и я вышла, оставляя сестру и министра там.

      Моран тут же нашел меня глазами, и чуть улыбнулся, когда я, цокая каблуками, встала прямо перед ступенями, ведущими к трону.

      – Словно мышка перед волком, – шепнул кто-то из толпы позади меня.

      Эта мышка сейчас спасает ваши шкуры.

      – Я выйду за вас.

      Мертвая тишина оглушила. Даже в ушах засвистело.

      Прекратились все разговоры.

      Король еще раз оглядел меня, как товар на рынке, и медленно кивнул.

      – Замечательно. Ступай к себе в покои. Распоряжение для тебя я напишу позже. А всех министров попрошу остаться и составить мне отчеты по образованию, экономике, медицине, армии и сельскому хозяйству.

      Даже не дослушав до конца его речь, я резко развернулась, задев локтем какого-то мужчину, и вылетела из залы, надеясь больше никогда не видеть этого человека. И вообще забыть этот день. Заснуть, а завтра проснуться от утренних стрельбищ папы и брата. От негодования и писка сестры, музыки мамы.

      Но Эльза уже больше никогда не станет маленькой, счастливой, прекрасной принцессой.

      ******

      – Отрезай.

      – Зи, слушай, это не решение наших…

      – Отрезай!

      Закрыв глаза, одним ловким движением руки Силестина отрезала мои волосы по плечи. Свободные пряди упали перед кроватью, в форме полумесяца. Да, она права, лучше мне не стало.

      Моя личная служанка и единственная подруга села на краешек постели и с грустью покачала головой.

      – Ну и зачем? Зи, мне кажется, ему все равно, как ты выглядишь.

      Что уж там! Ему все равно, кто из сестер ляжет под него на постель. Не дождется, я все равно буду гнуть свою линию до конца.

      – Тебе не кажется, – я коснулась обрубков когда-то длинных волос, – он подонок. Однако теперь и я не обязана быть послушной невестой. Косы мне ни к чему, и эти, – я пнула ногой сегодняшнее платье, расшитое нитками, – наряды тоже!

      Руки затряслись. Все тело дрожало от гнева и ненависти. Я убью его во сне, слышит меня Бог, я прикончу его.

      – Ты отрекаешься от себя, – Лести как всегда говорила мудро, как старуха, хотя была старше меня на год, – тебе станет только больнее.

      – Больнее?! Что может быть больнее того, что происходит сейчас?

      Снова стук