Остров Аграфены. Владимир Николаевич Фёдоров

глаза, он увидел Её со сковородкой в руках, только что стряхнувшую очередной горячий блин на верх уже высокой янтарной стопки на краю стола. На Ней был лишь бабушкин фартук, небрежно прихваченный на тонкой талии узелком завязок, а чуть порозовевшее от жара плиты лицо стало ещё прекраснее. Сергей невольно зажмурился от такой картины, всё ещё окончательно не веря в реальность происходящего, но Она уже заметила, что он не спит.

      – Вставай, вставай, засоня! Завтракать пора, а точнее – даже обедать! – Васильковые глаза её весело блестели.

      Улыбаясь в ответ, Сергей демонстративно потянулся и произнес, шутливо оправдываясь:

      – Поневоле тут засоней станешь, ночь с днём перепутаешь. Не поймешь, где сон, а где явь. Открыл глаза – вокруг лес дремучий, избушка почти на курьих ножках, и любимая русалка блины печёт. Прямо сказка.

      – А что, тебе такая сказка не нравится? – Она игриво оглянулась от плиты.

      – Очень даже нравится.

      – Тогда вставай!

      Сняв очередной блин со сковороды и смазывая её маслом, Она подошла поближе.

      – Как ты сказал, какая там русалка блины печёт?

      – Любимая, – повторил он.

      – Да-а… – Глаза её засияли счастьем, и Она шагнула ещё ближе к кровати.

      – А как поживает твоя нога? – спросил он, хотя с языка готовы были слететь совсем другие, переполненные нежностью и восхищением слова.

      – По-моему, ты её полностью вылечил. Вот, посмотри. Она повернулась правым бедром, чуть изогнув его изящную линию. – Кажется, ничего и не осталось.

      Приподнявшись, он прикоснулся самыми кончиками пальцев к тому месту, где была рана, и заскользил ими по золотистой коже, ощущая, как следом по её бедру побежали мурашки.

      – А мне кажется, – он глянул снизу в её уже почти прикрытые веками глаза, – а мне кажется, что курс лечения ещё далеко не закончен. – И припал губами к ноге.

      Сковорода, подпрыгнула несколько раз, гулко громыхнув по половицам.

      После завтрака-обеда они почти весь день провалялись в постели, то лаская друг друга, то ведя бесконечные разговоры. Точнее, это были расспросы Сергея, на которые она пыталась ответить.

      – А почему у тебя нет хвоста, ведь во всех сказках русалки хвостатые?

      – А тебе такое «рыбное меню» очень бы понравилось? Потому и нет. И не должно быть. Сейчас первая неделя после Троицы. Она называется Русальной – нашей неделей. Мы выходим из воды в леса, на луга, на поляны и становимся обыкновенными девушками с обыкновенными ногами и всем остальным. И так до самой осени. Танцуем, поём, веселимся, качаемся на ветках, а когда начинает холодать, – снова возвращаемся в своё подводное царство. Вот тогда и становимся немного похожими на рыб.

      – И не скучно зимой подо льдом?

      – Нет, там интересно, там целый особый мир и есть свои развлечения. Но лето, конечно, лучше. И потом, только летом можно встретить любимого. – Она порывисто прильнула к нему, словно боясь потерять, положила голову на плечо. – Лю-би-мо-го.

      – И утащить его под воду, – пошутил Сергей.

      – Не