Английский аристократ на русской охоте. Евгений Кузнецов

удерживать. Если они все же проснутся, станут останавливать, то он скажет – ему необходимо выйти по нужде. Возможно, рюкзак с вещами не удастся взять, главное захватить ружье, разожжет костерчик, возле него будет греться, как-нибудь переночует в таежном лесу, а утром, когда браконьеры поплывут на лодке добывать лебедей, он выйдет на берег и начнет стрелять в воздух, лебедей перепугает, прогонит. Потом ему придется в лесу скрываться, и добираться до трасс придется осторожничая, от этих проходимцев действительно всего можно ждать, пустятся в погоню. Да, он рискует, все равно он проявит характер, и уже сейчас будет держаться так, чтоб эти двое поняли – их не боятся, пускай не считают себя здесь хозяевами.

      Логичное рассуждение подсказывало Петровичу— надо сделать вид, что с приказами малого он примирился, творящееся вокруг его не касается.

      Нагнувшись, Петрович вытащил из-под нар набитый всячиной рюкзак, развязал, достал упакованный хлеб, банку рыбных консервов, пачку сахара, не собирался оставаться голодным, тем более его пригласили присоединиться к компании, его кружка должна быть на столе. Днем он готовил для себя обед на буржуйке, кашу съел, котелок с кипяченой водой оставался на буржуйке.

      – Подкинь в печку дровишек, – приказал малый. – И взгляни, наши комбинезоны не горят.

      Сосновых палок Петрович заготовил впрок, лежали возле буржуйки кучкой.

      От отсыревшего мотоциклетного обмундирования, висевшего на протянутой над буржуйкой веревке, валил пар. По налипшей на одежду торфянистой грязи можно догадаться, по какой непроходимой местности порой приходилось буксовать мощному мотоциклу. На вбитых в стену гвоздях висели защитные шлемы.

      Прихватив с буржуйки свой котелок с водой, Петрович подошел к столу, выложил из пакета свою скромную еду.

      – Пододвинься, – сказал он малому, проявляя бесцеремонность, некультурность, обращался на «ты», решив, что с браконьером только и надо так разговаривать.

      Судя по взгляду, неожиданная решимость пожилого человека удивила малого, однако уступил край лавки.

      Сев на лавку, Петрович налил себе из котелка в пустую кружку.

      – Ты что, собираешься хлебать воду? – поинтересовался малый. И вдруг решил проявить щедрость: – Хрен с тобой, угостим более существенным, нальем и коньяка. Воду вылей обратно.

      – Спасибо, я спиртное не употребляю.

      – Скромничаешь… Ты интеллигента из себя перед нами не изображай. Это прежде научный работник считался личностью, а сейчас… Я с одним, как ты, как-то общался, он рассказывал, как вы живете. Вот и харчи у тебя – жрешь черный хлеб.

      Петрович был «куплен» за сотню бабок, обязался «сидеть тихо», и малый перестал смотреть на него враждебно, влияло и выпитое им вино, раскраснелся, захотелось поговорить.

      – Вы на вашем объекте что делаете – ракеты пускаете или ещё что? Гражданских приглашают для всяких модернизаций,