Если меня не станет… Погибая – остаться. Элизабет Гафри

еще долго расхлебывала. Сейчас Наташа уже прислушивается к моему мнению, и мы, как-то не сговариваясь, обе к этому пришли одновременно. Я стала советовать, а она присматриваться к подругам и знакомым.

      Такая же ситуация обстояла и с местами. Приходя к кому-нибудь в гости, я тут же понимала, комфортно мне там или нет. Как-то случай был, мы с Риткой, еще одной моей подругой, поехали в город на концерт. Там встретились с ее хорошей знакомой Галей, и вместе отплясывали на концерте, а после него пошли гулять по берегу Волги. Не заметив, как пролетело время, я поняла, что на маршрутку мы уже не успеваем. Потому Галя пригласила нас к ней в гости, так что мы, недолго думая, согласились и пошли ночевать к ней. Родителям мы с Ритой позвонили сразу же, как пришли, а после решили приготовить все вместе ужин. Все было вроде хорошо, мы смеялись и обсуждали концерт, поужинали все вместе, и тут во мне что-то щелкнуло: не останусь я тут, и все. По спине бежали знакомые мурашки и струился пот. Такой знак ничего хорошего не предвещал. Это как стоять посредине пляжа в солнечный день и чувствовать озноб по спине. Я засобиралась, и как бы они меня вдвоем ни уговаривали, я позвонила отцу, и он приехал за мной на такси через час.

      И, кстати, он не был удивлен нисколько, он знал мою особенность, потому приехал очень быстро. Так как я оставаться не стала, Рита тоже засобиралась. Мы извинились перед Галей и покинули квартиру.

      – Чего ты смылась-то? – задала мне Ритка вопрос, когда мы уже сидели на заднем сиденье такси.

      – Рит, вот не знаю, честно, но мне там не понравилось.

      Она улыбнулась, как бы говоря, что все это бред. А я еще долго не могла отойти от свой «вспышки».

      А несколько дней спустя Рита мне сказала, что в тот вечер, когда уже все спали, в дом пролезли воры. Галиного отца хоронили всем двором. Рита ездила на похороны.

      Папа, услышав от меня эту историю, присвистнул, а мама поежилась. Больше в нашей семье ни у кого не оставалось сомнений, что моим предчувствиям надо доверять.

      Вот и сейчас я стояла на тропинке и ежилась, как в холодный осенний день, хотя на улице жара и +25.

      – Лик! – орала мне вовсю Ленка и махала руками. – Иди скорее сюда, тут могилы даже XVI века есть. Очень интересно.

      Она кружила по кладбищу как коршун, склоняясь то к одной могиле, то к другой. Я никак не отреагировала на ее призыв и продолжала стоять на тропинке, ковыряя носком кроссовки песок, подкидывая его вверх.

      – Эх, вот же трусиха, – вернулась она ко мне. – Там же столько интересного! Знаешь, что заметила, там в основном все очень молодые лежат. Прямо лет до 25, за редким исключением старше 40. И что с ними могло случиться, тебе не интересно?

      – Нет, – соврала я, хотя саму распирало от любопытства. Я не понимала своей реакции, и, конечно же, мне хотелось узнать ответ на свое предчувствие.

      Наконец погост остался у нас за спиной и мы приближались к проезжей части.

      – Ты сегодня кололась? – неожиданно спросила я.

      – Да, –