Маньяк. Иван Катков

уроков, минуя традиционный снежный обстрел у дверей школы, Максим и Санька шагали на автобусную остановку. Салаева встречала на машине мать. Ларин с Пьянковым важно садились в тонированную девятую «Ладу» вслед за другом. Им нравилось ловить на себе завистливые взгляды одноклассников, переминающихся от холода с ноги на ногу.

      Зловеще скрежеща, к остановке подплывал ЛиАЗ.

      У Максима было странное хобби. По форме переднего бампера, фар и радиаторной решетки он определял выражение «лица» машины. У шестых «Жигулей» «лицо» было грустное и задумчивое. У «семерки» – с лукавым прищуром. У двадцать четвертой «Волги» – насмешливое, а у нерасторопного ЛиАЗа – одновременно виноватое и удивленное.

      Половинки дверей автобуса с шипением разъехались, и школьники поднялись на просторную заднюю площадку салона.

      Ехать сзади было особым кайфом. Держась за поручни, школьники подпрыгивали, как на батуте, в такт раскачивающейся корме автобуса. Сквозь булькающий шум мотора Максим расслышал разговор двух женщин в одинаковых ондатровых шапках и с объемистыми клетчатыми сумками челночниц. Они расположились на заднем сидении, лицом к Максиму и Саньке.

      – Маньяк слыхала в городе? – говорила сидящая с краю.

      – Да ну, – качала головой соседка.

      – На самом деле. Мне зять рассказывал. Маньяк этот с зоны убежал. На «Гидролизном» уже труп девочки нашли. Расчлененный, – тише добавила она.

      Санька прислушался, даже оголил ухо, приподнимая вязаную шапочку. Рядом сидел парень в меховой кепке и скреб ногтем по заледенелому окну. Он тоже глянул в сторону женщин.

      – Кошмар какой! Это что ж, теперь из дому не выйти?

      – Да кому мы нужны, старые калоши. Детей жалко…

      ***

      За ужином Макс рассказал родителям об услышанном.

      – Ой, да тут полгорода маньяков, ешь давай, – сказала мама, щедро наваливая в тарелку картошку пюре с отварными сардельками.

      – Ты больше дур всяких слушай, – реагировал отец, – уроки сделал?

      – Да сделал – сделал, – промычал Максим с набитым ртом.

      Мать с отцом заговорили о чем – то своем, скучном и не интересном. А Максим думал о сбежавшем из тюрьмы кровожадном убийце. Какой он, этот маньяк? Высокий? Низкий? Толстый? Худой? С бородой или без? Где он скрывается? Почему его до сих пор не могут поймать? Как ему удалась сбежать из колонии? Убил охрану? Теперь после школы – сразу домой. И одному по улице больше не разгуливать, лучше с Санькой. Вдвоем не так опасно…

      Смотрели взятую у отцовского сослуживца видеокассету с гнусавым переводом. Это немного отвлекло Максима от волнительных раздумий. Фильм назывался «Няньки».

      «Вот бы и мне таких амбалов в охрану, чтобы все было до фонаря», – мечтал Максим.

      Отец уснул на половине фильма. Он был жаворонок. Вставал около пяти утра и засыпал не позднее десяти вечера.

      Мать выдернула кассету из видеоплеера и включила «Тропиканку» –