Якобинец. Ольга Юрьевна Виноградова

были, их имение не тронули, зато сожгли наше и наших соседей де Ласи. Они уехали из Санлиса 1 августа, за три дня до нас.

      Куаньяр слегка изменился в лице:

      – Вы хотите сказать, что они эмигрировали?! Потрудитесь ответить правду: да или нет. Будете молчать, наше общение, столь малоприятное для вас, затянется надолго, ответите, вы обе свободны. Неужели я так много прошу?!

      Атенаис де Белланже не выдержала первой:

      – Боже, Жюстина, скажи этому упрямому санкюлоту всё, что ему нужно, и мы уходим! Никуда они не эмигрировали, здесь они, в Париже!

      Мадемуазель де Габрийяк нехотя разжала губы:

      – Вы всё услышали, что хотели, гражданин? Мы свободны? Или вы отказываетесь от своего слова?

      – Вы думаете, что слово способен держать только дворянин? – резко ответил Норбер,– и будто вспомнил о чем-то – у графа де Бресси в Париже ведь проживает сестра с мужем…герцогиня… как там её?

      К нему медленно и вальяжно подошел Жюсом:

      – Ну что, начинать, наконец, обыск? С дамочками что делать?

      – Лучше напомни мне, Пьер, как по мужу фамилия сестры графа де Бресси? Знаю, что они давно обосновались в Париже, еще до 89 года. Только не скажи сейчас, что тоже этого не помнишь. «Бывшие» они или нет, но они наши земляки.

      – Почему не помню, – Жюсом снял фригийский колпак и утер им влажный лоб, – отлично помню, Жюайез, по мужу она герцогиня де Жюайез. Они были даже представлены ко Двору, но ясно, что теперь со всем этим дерьмом покончено.

      Увидев, как сильно побледнели и изменились лица обоих женщин, Куаньяр понял, что попал в точку.

      Разумеется, не факт, что эти родственники не погибли сегодня утром в Тюильри или не скрылись куда еще, владельцы крупных особняков в Сен-Жерменском предместье нередко стремились теперь замаскироваться под рядовых парижан, но всё-таки это крепкая нить.

      Вот где с высокой долей вероятности мог находиться де Бресси с семьей. А вот это важно.

      Между тем, Луиза была бы очень рада, что ее подруга жива и на свободе…

      Куаньяр подошел к мадемуазель де Габрийяк совсем близко и очень тихо, одними губами прошептал:

      – Лично я посоветовал бы вам найти семью де Бресси и остаться с ними. Тем более я уверен, что вы знаете их местонахождение. Но…если вы действительно хотели вы получить в вашей секции пропуск для выезда из Парижа… Хотели бы вернуться в Санлис? Не прямо сейчас, но через несколько дней это было бы вполне возможно…я мог бы вам в этом помочь…запишите мой адрес.

      Девушка вдруг резко выпрямилась и с возмущением отшатнулась от него:

      – Гражданин санкюлот, я не нуждаюсь в ваших ценных предложениях. Либо вы нас отпускаете, как обещали, либо мы обе арестованы.

      Только сейчас Норбер понял, как она поняла его предложение содействия, она приняла его за предложение половой близости в обмен на помощь. Кидаться подобными предложениями было совсем не в его правилах, хотя… многие другие, безусловно, этим приемом пользовались.

      Предложение оскорбительное для молодой аристократки не столь само по себе, через