Суженый Марии. Александра Девиль

с тобой. Бедный юноша совсем потерял голову из-за твоей красоты. Вчера, перед самым отъездом, преодолев свойственную ему робость, он рассказал мне о своих пылких чувствах к тебе. Теперь его счастье зависит от твоего ответа, прекрасная Мария.

      Девушка смущенно молчала. Льстивая речь Зоила не вызвала у нее особого доверия, но образ блестящего красавца возле Софийских ворот, не очень ясный, но оттого еще более волнующий, встал перед ее мысленным взором. Анна, увидев смятение дочери, поспешила прийти ей на помощь, обратившись к Зоилу:

      – Хорошо, сударь, мы обсудим твое предложение. Но для начала нам надо познакомиться с Гелиодором и узнать его поближе. Отдавать дочь за чужеземца – это слишком большой риск.

      – А по-моему, сударыня, в Византии молодой девушке будет лучше и безопасней, чем в вашей беспокойной стране, – вкрадчиво заметил грек.

      – Пусть Гелиодор приедет в Киев и сам попросит руки нашей дочери, – решительно заявил Дмитрий. – Иначе разговора не будет.

      – Понимаю вас. – Зоил склонил голову. – Трудно отдать в чужие руки такое прекрасное дитя. Я завтра же отправляюсь вслед за Гелиодором. Надеюсь, что он быстро завершит дела в Константинополе. Ну а дорога от вашей столицы до нашей занимает месяц, если поспешить. Значит, через два с лишним месяца он будет здесь.

      Дмитрий несколько мгновений подумал, а потом покачал головой и сказал:

      – Нет. Присылай его сюда не раньше сентября. Через полтора месяца мы с Константином уезжаем в Сурож, а вернемся осенью. И мне не хотелось бы, чтоб твой племянник захаживал к Марии в мое отсутствие.

      Зоил и Хрисанф обменялись быстрыми, почти неуловимыми взглядами. Анна заметила это, и что-то ей не понравилось в выражении лиц господина и слуги.

      – Вы с сыном едете в Тавриду? – Зоил удивленно развел руками. – Зачем же тебе, богатому боярину, пускаться в такое опасное и утомительное путешествие? Разве нельзя послать своих помощников? Ведь ты достаточно богат.

      – Не так богат, как ты, наверное, думаешь, – сказал Дмитрий, окинув грека насмешливым взглядом. – Теперь в Киеве трудно богатеть. В свое время многих купцов пощипали тиуны князей Ольговичей. И сейчас княжеские распри обжиться не дают. И потом, если купец сам не будет следить за своими делами, а все отдаст в руки помощников, то и разориться недолго.

      Зоил помолчал, словно что-то обдумывая, а Дмитрий с усмешкой спросил:

      – Наверное, ты рассчитывал на большое приданое, купец? А теперь разочарован, узнав, что я не очень богат?

      – О нет! – поспешно возразил Оксивант. – Мой Гелиодор женится на твоей дочери, даже если у нее вовсе не будет приданого.

      Маша почувствовала, как при этих словах у нее радостно и тревожно забилось сердце. А грек, бросив на девушку быстрый взгляд, продолжал:

      – Я согласен, что хороший купец должен сам заниматься своими делами. Но зачем же обязательно пускаться в путешествие по таким опасным местам, как половецкая степь?

      – Половцы уже понимают собственную выгоду и не мешают торговле, –