Пансион благородных девиц. Татьяна Филатова

ванильный запах, исходивший от подноса. – Я помню, как готовит Виктория. Это восхитительно!

      – Спасибо тебе, дорогая, – улыбнулась пожилая женщина, разливая чай по чашкам.

      – Все же я воздержусь, – повторила Кларисса. – Потому, милая Оливия, у меня и сохранилась фигура, что я слежу за тем, что и сколько кладу себе в рот. Тебе, конечно, еще об этом рано думать. Молодость… Где мои двадцать пять лет? – она печально улыбнулась.

      – Виктория, – сказала Оливия, – может хоть ты присоединишься к нам? Я думаю, тетя не будет против.

      Женщина вопросительно взглянула на хозяйку, та же в свою очередь на Оливию.

      – Благодарю за предложение, – ответила Виктория, – но я перекушу на кухне. К тому же, должна признаться, я испробовала всего по одному, когда только приготовила.

      – Чудесный вкус, – сказал Генри, откусывая профитроль с заварным кремом, – ничего более вкусного в жизни не пробовал. Как вообще можно так вкусно приготовить? Это магия!

      – Я рада, что тебе нравится, – учтиво склонила голову Кларисса.

      – Я хотел спросить по поводу портретов… – скромно сказал парень. – Оливия говорила вам, что я рисую?

      – Рисуешь? – возмутилась девушка. – Кларисса, да Генри – настоящий художник! Видела бы ты его работы!

      – Она говорила, что вы познакомились на выставке твоих работ, – сказала хозяйка, не спеша стуча ложкой по дну фарфоровой чашки, размешивая сахар в чае. – И я грею себя надеждой, что мне выпадет честь увидеть твои, Генри, работы.

      – Если бы вы приехали к нам… – начал было он.

      – Напиши мой портрет, – перебила его Кларисса.

      – Но… мне не хватит двух недель! – ответил Генри. – К тому же материалы, мольберт, холст, краски… у меня нет всего этого с собой. Я взял только «дорожный набор» художника, – он рассмеялся.

      – Все имеется, – не задумываясь ответила женщина. – Ты удивишься, сколько всего хранится в этом старом доме, но я думаю, мы сможем подобрать тебе то, что необходимо для написания картины.

      – У вас в доме имеются профессиональные краски? – скептически спросил Генри.

      – Имеются, – слегка горделиво улыбнулась Кларисса. – Я люблю и ценю свое одиночество, но в нем есть большой минус – скука. Ради развлечения я пробовала рисовать – не писать, а именно рисовать картины, – она рассмеялась, – но у меня, разумеется, ничего не вышло. Краски были куплены год назад и практически не были в использовании. С холстами уж точно ничего не произошло.

      – Я сделаю все возможное, чтобы успеть, – согласился Генри.

      – Тетушка, – недовольно сказала Оливия, – по-твоему я забрала его от работы для того, чтобы он снова работал?

      – Оливия, ты же знаешь, – вступился за Клариссу Генри, – что для меня картины – это отдых, это удовольствие для меня.

      – Я думала, я – твое удовольствие, – она шутливо скривила лицо, изображая, якобы, обиду.

      – Оливия, я не украду у него много времени, – улыбнулась Кларисса. – Так, набросок.