“Смотрите, кто пришел!” и другие пьесы. Владимир Константинович Арро

– дребезжанье посуды, визг пылесоса, иногда радио. Серафима, пожилая женщина, высокая, сухая и, судя по всему, вздорная, катит магазинную раздолбанную тележку, уставленную ящиками, по периметру двора, то и дело останавливаясь.

      Журналистка (с микрофоном в руке). Здравствуйте! Можно с вами поговорить?..

      Серафима. О чём это?

      Журналистка. О жизни, о вас, о добрых ваших делах…

      Серафима. Поди прочь!. Ты про себя напиши, какая ты дура… А я никакая не добрая. (Отъезжает с громыханием.) Нашла добрую.

      Журналистка. Ну, погодите!..

      Серафима (ворчливо). Я никакого добра не делаю, отстань. Ни добра, ни зла. А делаю, чего хочу. И ты пойди, найди себе дело, чем к людям приставать.

      Журналистка. Ну, поймите!.. Ведь это же важно. Может, ваш пример…

      Серафима (резко остановившись). Пример? Какой пример? Господь дал тебе пример, а ты ему следуешь? Вот поди, разберись, как ты живешь, а тогда приходи. Ага. А чего не поймешь, писание почитай. И нечего мне свой набалдашник подставлять, убери, говорю, а то плюну!.. (Покатила.)

      Журналистка, не привыкшая к отказам, с обидой и неостывшей надеждой наблюдает за Серафимой издалека. А та, действительно, занята необычным делом. Из некоторых окон чуть не до самого тротуара свешиваются корзинки на крепких шнурах. Вот в эти корзинки, Серафима, сверяясь со списком, кладет то пачки кефира, то батон, то бумажный пакет. А деньги из специальной коробочки небрежно перекладывает себе в карман. Корзинки тут же уплывают вверх.

      В сквере в центре двора сидит старик с тростью. Это Потапыч, здешний старожил. Журналистка присаживается рядом с ним на скамейку.

      Журналистка. Что за странная личность тут у вас обитает…

      Потапыч. А вот такая у нас.

      Журналистка. Кто говорит, героиня. Кто – святая.

      Потапыч. Героиня? А это как посмотреть. Герои среди нас ходят. Иной раз удивишься скромности…

      Журналистка. Да-да!.. Это вы правы.

      Потапыч. Но уж никак не святая. Святых людей вообще не бывает.

      Журналистка. Ну, просто добрая.

      Потапыч. Серафима-то? Да полно вам, какая она добрая. Свирепая старуха, таких поискать.

      Журналистка. Да ну?..

      Потапыч. Да-а!.. Склочница, матершинница.

      Журналистка. Ну, что вы…

      Потапыч. Как, вас еще не покрыла? Покроет.

      Журналистка. А все же за нею дела.

      Потапыч. Дела? А что дела. Дела без выгоды не бывают. Когда вот преследовали за всякую мелочевку, люди не поленились, подсчитали, каков у нее доход.

      Журналистка. С чего же это?

      Потапыч. Как с чего, со сданной посуды. Это сейчас пакеты, а раньше бутылки были с цветными крышечками… Пробовали тогда обложить ее налогом, она такой мат-перемат подняла… Ну, естественно, жильцы защитили. Вы что, записываете, что ли?.. Аппарат включен?

      Журналистка. Да.

      Потапыч. А кто разрешил? Я согласия своего не давал.

      Журналистка. Это моя