Серебряный узор на черном бархате. Сергей Морозов

чем-то напоминала его покои в королевском замке. Большой дубовый стол, заваленный непрочитанными письмами, громоздился посреди зала. Камин в углу, успокаивающе потрескивал, пуская искры. Медвежья шкура, распростёртая по холодному полу и истоптанная нервными советниками короля. Только всё было не совсем так. Айвен увидел сидящего за столом человека. Лица его не было видно; истощённая свеча лениво догорала, освещая бледным пятном кипу, покрытых пылью выцветших бумаг, которые когда-то были письмами. Незримая фигура застыла в неестественной позе, и он разглядел тонкие нити, исходящие из нее в тёмные углы зала. Айвен поёжился от ледяного воздуха и невольно бросил взгляд в сторону камина, затянутого паутиной.

      – Здесь всегда холодно, – монотонно произнесла тёмная фигура, не двигаясь. Голос показался знакомым, несмотря на безжизненность. Айвен сделал шаг вперёд, чтобы разглядеть собеседника.

      – Не подходи ко мне, – предостерёг голос, все также, не меняя тон. Будто ветер, скребущийся по стеклу. Нити пошатнулись, и голова его качнулась в сторону.

      – Ты кто? – осторожно спросил Айвен, выпуская клубы пара. Становилось еще холоднее. Пальцы немели в перчатках, и он стиснул их в кулаки. Тёмный силуэт не двигался. Пламя свечи дрогнуло, и тень скользнула по столу, резко вернувшись назад. Айвен напрягся и сделал еще шаг, разрываясь от любопытства и волнения. Оказавшись у стола, он одной рукой оперся на него и протянул другую к человеку. Раздался смех, и тёмная фигура рассыпалась на части. Холодный порыв задул свечу, оставив Айвена в кромешной тьме. Он почувствовал, что-то прошло мимо него, тяжело стуча каблуками. Позади, звеня кольцами, громко хлопнула массивная дверь, заставив его вздрогнуть. В то же время приоткрылась другая, прямо перед ним. Мягкий белый свет сочился сквозь тонкую щель и Айвен, заскрежетав зубами, направился к ней.

      Войдя в белый свет, он оказался посреди неизвестности. Нет, он не парил в воздухе, ноги твёрдо стояли на полу, но его не было. Чистая, как снега Квайтера, бескрайняя пустота. На миг он подумал, что ослеп, но увидел свои исхудавшие руки, тянущиеся к глазам. Холод исчез, сменившись мягким теплом, от которого волосы встали дыбом.

      – Колдовство, – пронеслось в голове, – Меня одурманили.

      Айвен привык доверять глазам, но то, что он видел перед собой, не представлялось ему ни в одном сне, ни в бабкиных сказках. Он слышал об иноземных смесях, вдыхая которые, возможно было погрузиться в сладкие грёзы, воплотить в видениях тайные мечты. Иллюзия, самообман. Будто отвечая, снежная бесконечность завибрировала. Он не видел этого, но ощущал трепет вместе с биением сердца. Пульс участился, и пустота задрожала, равномерно следуя ритму. Ему захотелось закричать на нее, отодвинуть от себя, но челюсти не двигались. Он был способен лишь на глухое мычание, которое рвалось из него, сводя мышцы в судороги. Боясь пошевелиться, Айвен вдруг почувствовал, что боится.

      – Почему