.

стеной. Боль парализовала его. Пальцы онемели и, скрючившись, как сухие ветки, выронили меч. Изо рта заструилась кровь, капая на разбитую грудь. Колени подкосились, и он начал медленно оседать, видя, как Пугало беззвучно приближается к нему. Звуки исчезли, он попробовал потрясти головой, но уши заложило.

      Великан остановился возле него, раскачивая молот. Айвен тяжело приподнял голову и, посмотрел в его закрытые стальной пластиной глаза.

      – Заканчивай, – сплюнув кровавую слюну, прошептал он.

      Пугало обрушил кувалду на его колено. Айвен не слышал хруст, но увидел раздробленную кость, щепками разлетевшуюся в красной пыли. Он не чувствовал боли, только ярость, когда второй удар сминал его плечо, размазывая по кирпичу. Пугало опустил кувалду, и она с гулом сотрясла землю под Айвеном. Он наклонился и поднял меч. Ткнув острием в ему в грудь, великан замер, направляя невидимый взгляд на крошево под ногами. Айвен кивнул, и через мгновение его голова скатилась с плеч под ноги Пугалу.

      Он все видел. Он видел своё изуродованное тело, меч, упавший на землю, великана, который развернулся и неторопливо удалялся. Также он увидел знакомый бархатный шлейф, тянувшийся по мокрой земле, и через секунду пустые глазницы, когда их обладатель поднял его голову за волосы.

      – Вот же упрямец, – произнесли ухмыляющиеся губы. – Я убью тебя еще тысячу раз, если пожелаешь. Или ты готов выслушать меня всего один раз?

      Айвен, согласившись, сомкнул глаза.

      ***

      – А вот и ты, – произнёс незнакомец в капюшоне.

      Айвен приоткрыл глаза и увидел знакомую фигуру в балахоне. Он сидел на круглом камне, прямо напротив, глядя на Айвена и перебирая пальцами тонкую цепочку, с болтающимся на ней ромбовидным медальоном. Он сразу узнал его. Это был медальон Ранны. Прямо перед его отбытием в столицу, прощаясь, она надела медальон на его шею. – Не снимай его, – наказала она. – И часть меня будет всегда рядом.

      Айвен невольно коснулся шеи, вспомнив, как улыбался, пряча драгоценность под кольчужную рубашку. Также, он припомнил пугало, забившего его кувалдой, и его передёрнуло.

      – Успокойся, – обратился к нему капюшон. – Все позади. К тому же моё кресло, как ты уже понял, помогает восстановить утраченные силы. Мне даже немного не по себе, что ты валяешься в нем, учитывая, какой ты болван. Удивительно, как ты еще не кинулся на меня, словно рогатый козлина. Вы – люди, подзабыли о безмерной силе доброй беседы.

      – Ты со всеми так говоришь? – спросил Айвен, удобнее устроившись в кресле. Он рассматривал своё тело, вытягивая перед собой руки и шевеля ногами.

      Комната, в которой они находились, напомнила Айвену складочное место, наспех расчищенное. Вдоль стен громоздились деревянные ящики, сложенные в огромные башни. Ни окон, ни дверей. С потолка свисали цепи, на некоторых за крючья, были подвешены стеклянные кубы со стальными гранями. Они светились бледно-жёлтым светом, который