Руководство для желающих жениться. Антон Чехов

предложения вы не делали, да разве не видно было, к чему клонились ваши поступки? Каждый день обедал, с Настей по целым ночам под ручку… да нешто всё это спроста делается? Женихи только ежедневно обедают, а не будь вы женихом, нешто я стал бы вас кормить? Да-с! Нечестно! Я и слушать не желаю! Извольте делать предложение, иначе я… тово…

      – Настасья Кирилловна очень милая… хорошая девица… Уважаю я ее и… лучшей жены не желал бы себе, но… мы не сошлись убеждениями, взглядами.

      – В этом и причина? – улыбнулся Кондрашкин. – Только-то? Да душенька ты моя, разве можно найти такую жену, чтоб взглядами была на мужа похожа? Ах, молодец, молодец! Зелень, зелень! Как запустит какую-нибудь теорию, так ей-богу… хе-хе-хе… в жар даже бросает… Теперь взглядами не сошлись, а поживете, так все эти шероховатости и сгладятся… Мостовая, пока новая – ездить нельзя, а как пообъездят ее немножко, то мое почтение!

      – Так-то так, но… я недостоин Настасьи Кирилловны…

      – Достоин, достоин! Пустяки! Ты славный парень!

      – Вы не знаете всех моих недостатков… Я беден…

      – Пустое! Жалованье получаете, и слава богу…

      – Я… пьяница…

      – Ни-ни-ни!.. Ни разу не видал пьяным!.. – замахал руками Кондрашкин. – Молодежь не может не пить… Сам был молод, переливал через край. Нельзя без этого…

      – Но ведь я запоем. Во мне наследственный порок!

      – Не верю! Такой розан, и вдруг – запой! Не верю!

      «Не обманешь чёрта! – подумал Милкин. – Как ему, однако, дочек спихнуть хочется!»

      – Мало того, что я запоем страдаю, – продолжал он вслух, – но я наделен еще и другими пороками. Взятки беру…

      – Милаша, да кто же их не берет? Хе-хе-хе. Эка, поразил!

      – И к тому же я не имею права жениться до тех пор, пока я не узнаю решения моей судьбы… Я скрывал от вас, но теперь вы должны всё узнать… Я… я состою под судом за растрату…

      – Под су-дом? – обомлел Кондрашкин. – Н-да… новость… Не знал я этого. Действительно, нельзя жениться, покуда судьбы не узнаешь… А вы много растратили?

      – Сто сорок четыре тысячи.

      – Н-да, сумма! Да, действительно, Сибирью история пахнет… Этак девчонка может ни за грош пропасть. В таком случае нечего делать, бог с вами…

      Милкин свободно вздохнул и потянулся к шляпе…

      – Впрочем, – продолжал Кондрашкин, немного подумав, – если Настенька вас любит, то она может за вами туда следовать. Что за любовь, ежели она жертв боится? И к тому же Томская губерния плодородная. В Сибири, батенька, лучше живется, чем здесь. Сам бы поехал, коли б не семья. Можете делать предложение!

      «Экий чёрт несговорчивый! – подумал Милкин. – За нечистого готов бы дочку выдать, лишь бы только с плеч спихнуть».

      – Но это не всё… – продолжал он вслух. – Меня будут судить не за одну только растрату, но и за подлог.

      – Всё равно! Одно наказание!

      – Тьфу!

      – Чего это вы так громко плюете?

      – Так… Послушайте, я вам еще не всё открыл… Не заставляйте меня высказывать