Варвары. Александр Мазин

хутором виднелся холм, обнесенный по верху могучим бревенчатым частоколом.

      – Видишь? – Черепанов показал на холм.

      – Не слепой, – отозвался Алексей.

      – Как думаешь, стали бы они развлечения ради этакую фортецию возводить?

      Коршунов не ответил. Да и что было отвечать?

      Они пошли мимо первой избы. В черном проеме входа мелькнуло лицо и тут же скрылось.

      – Страх – тоже сила, – сказал Геннадий. – Да, рано или поздно от нас, богов или кого там, потребуют чудес или еще каких доказательств нашего могущества. И тогда мы их предъявим.

      – И где же мы их возьмем?

      – Найдем, – твердо ответил командир. – Сейчас главное – время выиграть. Чтоб хотя бы период реабилитации завершить нормально и на ногах твердо стоять. Будем надувать щеки и бутафорить, потому что альтернативы у нас нет. Идея ясна?

      – Так точно! – молодцевато ответил Коршунов. – Разрешите исполнять?

      И тут из ближайшего подворья, им наперерез, с самыми черными намерениями метнулась здоровенная кудлатая псина. И едва не разрушила весь героически-божественный имидж космонавтов, но Книва очень вовремя огрел псину древком копья. Надо полагать, таков был местный ритуал общения с животными, потому что пыл зверюги моментально иссяк. Она тут же повернулась и флегматично потрусила обратно.

      Книва фыркнул и процедил нечто презрительное, показывая на двор, куда убралась собака.

      Село было безлюдно и тихо. Лишь иногда откуда-нибудь доносилось мычание коровы или еще какой-нибудь природный звук.

      Возле одного двора Книва разразился комментариями. Судя по всему, именно в этой избе Книва и был зачат, рожден, вскормлен-вспоен и взращен. В словесном потоке ухо то и дело улавливало повторяющиеся слова: «Фретила» и «Атта».

      «„Атта“ – это, вероятно, „отец“, – подумал Алексей. – „Атта, тато“, типа как по-украински. Значит, гид у нас – Книва Фретилович. Что это нам дает? Ничего не дает, если честно».

      За плетнем исходил рычанием громадный пес. По кличке Хундс, как любезно поведал гид. По двору меланхолично бродили пятнистые тощие свиньи.

      За избой имелось еще несколько строений. Из одного доносилось лошадиное ржание. Конюшня, стало быть. Алексея с командиром тут же услужливо обогатили информацией, что в конюшне лошадь имеется. Зовут лошадь Хлахни.

      Алексей уже решил было, что Книва поведет их с командиром к себе, однако, видать, быт на хуторе был устроен посложнее. Путь лежал на другой, возвышенный, край села, где виднелись две избы, обнесенные общей изгородью.

      Чтобы скоротать беседой путь, командир показал пальцем на другую избу. Оказывается, там обретался некий Оптила.

      А на холме за частоколом жил Гарда. Он там жил постоянно. Фретила, Книва, Оптила и прочие тоже там жили. Но не постоянно, а время от времени.

      Стало быть, не от нечего делать аборигены тын возвели. Ох, не к добру все это!

      На подворье, куда Книва привел Алексея с командиром, имелось аж целых два пса. Стоило миновать ворота,