Варвары. Александр Мазин

боишься ты – я к себе их позову.

      – Закон гостеприимства – для людей! – возразил Ханала.

      – Точно! – поддакнул Хиларих. – По-твоему выходит, Фретила, я всяку болотну нечисть в дом принимать должен, коли в село придут?

      – Нельзя нечисть в дом звать! – вмешался Вутерих. – Позовешь – потом не выгонишь!

      – Иди штаны постирай! – бросил Вутериху Фретилов сын Сигисбарн. – Гоняльщик!

      Вутерих сжал кулаки, но драться не рискнул. Только зыркнул на Сигисбарна исподлобья.

      А Хундила все никак не мог решиться: хмурился, бровями шевелил, на чужих богов поглядывал.

      – Надо их в богатырской избе поселить, – вдруг сказал Травстила-кузнец.

      Все поглядели на него.

      – А хорошо ли это? – возразил кузнецу Фретила. – Там сколько лет никто не жил.

      – Ничего. Обустроим. А пока суд да дело, пусть Хундила их сначала у себя в доме примет, трапезу с ними разделит.

      – А разве боги наше, земное, – едят? – спросил простодушный Герменгельд.

      – Вот и поглядим, что они едят, – со значением произнес кузнец.

      Но его никто не понял. Да особо и не пытались. Всем известно: кузнец – он только отчасти человек, а отчасти… кузнец. Потому слова его обычным людям не внятны.

      – Примет их Хундила, попотчует, беседой займет…

      – Так они ж по-нашему – никак! – опять влез Герменгельд.

      – Книва поможет, – терпеливо ответил Травстила. – Книва теперь – их. Ему с ними и говорить надобно.

      – А с чего ты взял – про сына моего? – озаботился Фретила.

      – А кто руку Герменгельда удержал? – напомнил Травстила. – Один Герменгельда остановил, другой свою руку на Книву наложил. Наложил он на тебя руку, Книва?

      – Ага! – Книва просиял. – Точно, было такое!

      – Вот видишь, Фретила. Значит, сын твой теперь к богам приближен.

      Фретила с важностью кивнул. А про себя подумал: «Мудрый человек Травстила. С таким дружить надобно. Пошлю ему поросенка, ежели все обойдется».

      Дело ведь такое: поросенка съешь – и нет его. А мудрые слова долго живут.

      – Порадуешь богов беседой и трапезой, – продолжал Травстила. – А потом с честью в богатырскую избу проводишь. Самое место богам – в богатырской избе. Ну так что, старейшина, решай.

      Боги с интересом слушали. Но видно было – не понимают ни слова.

      – Хорошо, пусть так. – Видно было: поперек себя шел Хундила. – Пусть Книва их ко мне на подворье ведет. А остальные пускай богатырскую избу протопят. И принесите туда все, что положено.

      – Скоро Овида придет, – сказал Травстила. – Он твой дом очистит, не бойся.

      Хундила рассвирепел:

      – Я не за себя боюсь! Я за вас всех боюсь!

      И прочь пошел, не оглядываясь.

      Боги любопытствовали. У Книвы что-то вызнать пытались. Боги говорили на шипящем языке.

      «Боги ли?» – размышлял Травстила.

      Богам вместилище не нужно. Боги и так странствуют, где и как пожелают.

      Нет, не боги это.