Копи Хаджибейского лимана. Ирина Лобусова

Работает два дня… Третий сегодня… Только поступила… Имя… Светлана, кажется. Фамилию не помню. В личном деле наверняка есть… – мялся заведующий.

      – Жила при санатории? – Фингер знал, что большинство сотрудников живут на месте.

      – Не-не, – замотал головой заведующий. – Она комнату в деревне по соседству снимала. Я точно запомнил, она говорила, что ей жить не надо в санатории. И вечером сегодня после работы в деревню ушла…

      – Как выглядит? – Фингер терпеть не мог таких ничего не знающих свидетелей.

      – Лет двадцать пять… Среднего роста… Темноволосая… Короткая стрижка… Глаза такие красивые… – Под насмешливым взглядом Фингера заведующий отделением совсем смешался.

      – Улавливаешь? – Фингер повернулся к своему помощнику, молоденькому оперативнику, самому толковому из всех его одесских подчиненных.

      – Похоже, секретарша Леночка с мыловаренного завода, что того марвихера развела, – бодро отрапортовал тот.

      – Она самая, сучка… – не сдержался Фингеров. – Ладно, идем личное дело смотреть.

      Но в отделе кадров папка с личным делом пропавшей медсестры оказалась пустой.

      – Как же так… – Начальница отдела кадров растерянно хлопала полными слез глазами.

      – Сперла, – даже с каким-то удовлетворением отметил Фингер.

      Прихватив своего помощника Дмитрия Лошака, он отправился в кабинет, предоставленный главным врачом санатория.

      – Когда мы только сюда ехали, мне позвонил… – Фингер заговорщически понизил голос.

      – Как? Тот самый? – всплеснул руками Лошак.

      – Он. У начальства на этот санаторий и курорт очень большие планы. То ли гостей особых тут принимать будут, то ли что другое… Когда узнали, что тут произошло, они все так взбеленились, – с усмешкой рассказывал Фингер, – как у вас здесь говорят? Такой шухер поднялся, шо бери разгон! Велено бандюков изловить и в расход пустить, а с ними и эту девку.

      – Она служебный вход открыла? – спросил Лошак.

      – Она, – кивнул Фингеров. – Она тут разведала все и ключ сперла или сделала его слепок. Плевое дело. Сначала в отделе кадров стащила личное дело, а потом пошла в ресторан и отперла дверь.

      – Куда ж она подевалась? – недоуменно развел руками Лошак.

      – Думается мне, была она в вечернем платье… – многозначительно рассуждал вслух Фингер. – На посетительницу ресторана возле служебного входа никто из персонала внимания не обратил бы. Подумаешь, заблудилась, искала туалет, забрела не туда… Она открыла дверь, впустила бандюков. А пока те персонал запирали, пошла тихонько в ресторан и уселась там среди гостей. Затем начался грабеж. Типа ее ограбили тоже, все такое. А потом все посетители ресторана разбегаться начали… Видишь, все дали деру, только пациенты санатория остались, что в своих номерах сидят. А левые, с улицы, – таких никого нет. А с улицы их было большинство, потому что червонцы у них. Когда они драпать стали, она с ними и дала деру. Добежала до околицы какой, в место условное. А там ее уже кто-то