Безжалостный. Дин Кунц

что я им скажу? Ты видела Ваксса?

      – Нет, но…

      – Я тоже его не видел.

      Пенни сощурилась.

      – Он что-то сказал. Слово.

      – Три слова. Рок. Писака. Бумагомаратель.

      Пенни рассердилась:

      – Он назвал тебя писакой?

      – Да.

      – Он заслуживает долгой смерти. Значит, так… ты слышал, как он говорил в ресторане.

      – Произнес только одно слово. Я не отличу его голос от других.

      – Но ты знаешь, что это он.

      – Улики, Пенни. Их нет.

      Она указала на пару красных отметин на левой руке, похожих на два паучьих укуса.

      – «Тазер».

      – Этого недостаточно. Это ничто. Сколько раз он ударил тебя током?

      – Дважды. А тебя?

      – Пять, может, шесть.

      – Я бы с удовольствием его кастрировала.

      – Странно слышать такое от создательницы Пурпурного кролика.

      – Позвони копам, – настаивала Пенни.

      – Он скажет, что я все выдумал, чтобы отомстить ему за рецензию.

      – Он не писал рецензию на мою книгу. С какой стати мне лгать?

      – Ради меня. Именно это мы услышим в полиции. И ты знаешь прессу… если дать им рычаг, они с радостью опрокинут тебя на землю.

      Я не мог сказать Пенни, что в моем прошлом произошло одно событие, о котором никогда ей не говорил. Если бы я выдвинул против Ваксса обвинения, а он бы все отрицал, таблоиды начали бы копать. Возможно, им бы не удалось выяснить, что случилось, когда я был еще ребенком, но мне совершенно не хотелось проверять их умение добывать нужные сведения.

      – А кроме того, – добавил я, – я чувствую… он хочет, чтобы мы позвонили копам.

      – Зачем ему это нужно?

      – Или он хочет, чтобы мы позвонили копам, или ему без разницы, позвоним мы или нет. Все это очень странно. Я ничего ему не сделал. Здесь есть что-то такое, чего мы не понимаем.

      – Я вообще ничего не понимаю, – заявила Пенни.

      – Именно. Поверь мне в этом. Давай пока обойдемся без копов.

      Оставив ее с Майло и собакой, я обыскал дом, никого не нашел. Не обнаружил никаких повреждений. Везде царил полный порядок. Все двери заперты, как на замки, так и на цепочки. Все окна тоже. Никаких разбитых стекол.

      До Рождества оставалось еще шесть недель, и Ваксс не спускался через трубу, не выбирался через нее из дома. Все задвижки в дымоходе я нашел плотно закрытыми.

      В нашей спальне я снял пижаму и быстро оделся. Взял наручные часы с туалетного столика, где их и оставлял вчера вечером. Они показывали 4:54 утра.

      Поймал взглядом свое отражение в зеркале, и увиденное решительно мне не понравилось. Бледное лицо, влажное от пота, серая кожа, мешки под глазами, бескровные, плотно сжатые губы.

      Когда я вернулся в комнату Майло, он по-прежнему спал.

      Лесси уже переборола стыд. С кровати властно смотрела на нас, потом зевнула, всем своим видом показывая, что мы заставляем ее бодрствовать.

      – Я закричу, если сейчас же не съем печенье, – шепнула мне Пенни.

      Глава 13

      На