Мертвый и живой. Дин Кунц

в маленькую гостиную и повесили на балке, словно большую рыбу. Джанет встала рядом с трупом, довольная добычей.

      – И знаешь, что я думаю о том, чем мы занимаемся? – спросила она.

      Все, что они делали, казалось Баки вполне соответствующим здравому смыслу, хотя он и не мог сказать почему.

      – Так чем?

      – Я думаю, мы развлекаемся.

      – То есть это и есть развлечение?

      – Думаю, да.

      – Что ж, все это куда интереснее того, что мы делали раньше. Что еще ты хочешь с ним сделать?

      – Он мне начал надоедать, – ответила Джанет. – Я думаю, нам пора пойти в соседний дом и убить Беннетов.

      Настоящий Баки держал в доме оружие.

      – Ты хочешь взять пистолет и разнести им физиономии?

      Джанет обдумала его предложение, покачала головой.

      – Не такое уж это развлечение.

      – Хочешь взять нож или тот меч времен Гражданской войны со стены в моем кабинете?

      – Что я хочу – так это убить их голыми руками.

      – Задушить их?

      – Это уже пройденный этап.

      – Тогда что ты собираешься с ними делать?

      – У меня тысяча идей.

      – Мне взять с собой камеру?

      – Абсолютно точно – ты должен взять с собой камеру.

      – Возможно, мы сумеем вставить все эти фотографии в альбом? – предложил Баки. – Как принято у людей.

      – Я с удовольствием. Только мы не люди.

      – Не понимаю, почему мы не можем завести альбом. Во многом мы схожи с людьми.

      – Да, только мы лучше. Мы – высшая раса.

      – Мы – высшая раса, – согласился Баки. – Скоро мы сможем править миром, колонизируем Луну и Марс. Нам будет принадлежать вся Вселенная. Поэтому мы можем завести альбом с фотографиями, если нам того хочется. Кто посмеет сказать нам, что мы не можем?

      – Никто, – ответила Джанет.

      Глава 3

      В огромной кухне «Рук милосердия» Рипли в одиночестве сидел на табуретке у одной из центральных стоек, изготовленных из нержавеющей стали. Руками отрывал куски от трехфунтового окорока и заталкивал в рот.

      Среднему Новому человеку требовались пять тысяч калорий в день, чтобы поддерживать жизнедеятельность организма, в два с половиной раза больше, чем обычному. Но в последнее время Рипли предавался обжорству, в один присест отправляя в желудок десять тысяч калорий, а то и больше.

      Рвать мясо ему нравилось куда больше, чем есть. В эти дни желание что-то рвать, особенно мясо, появлялось у Рипли все чаще. Приготовленное мясо служило заменителем для мяса сырого, плоти Старых людей. Вот уж кого ему хотелось рвать больше всего.

      Никому из них не разрешалось убивать или выказывать желание убить… до получения соответствующего приказа от Пасечника.

      Именно так Рипли прозвал Виктора Гелиоса. Многие называли его Отцом, но мистер Гелиос страшно злился, если слышал, что кто-то так его называет.

      Они были не детьми своего создателя, а его собственностью. Он не считал,