Непостоянные величины. Булат Ханов

байками о порочном русском сервисе, не то что у них – за границей. Не ценящего мелочей гарсона, наверное, оштрафовали.

      Если это правовое государство, то Роман предпочел бы укромный уголок в феодальном княжестве.

      Ожившая в памяти история с «Джоном Донном» навела на мысль о бокале пива. Может, и не одном. Венец первой трудовой недели – чем не повод протестировать сервис местных баров. Опыт не должен ограничиваться «Белфастом» и «Старым амбаром». Город слишком велик и стар, чтобы завязывать с ним шапочное знакомство. Это, в конце концов, неуважительно.

      План с рейдом по питейным заведениям провалился по двум причинам. На перемене к молодому специалисту подошла Энже Ахатовна, классный руководитель 8 «А», с документами и сказала:

      – Роман Павлович, подпишите, пожалуйста, бумаги по вступлению в профсоюз. Все учителя вступают.

      Членство стоило двухсот рублей каждый месяц – одного процента от зарплаты. И взамен ничего. Ни защиты прав рабочих, ни требований увеличить жалованье, как положено в профсоюзе.

      Затем возникла проблема насущнее подмоченной репутации профсоюзов. От неустанного говорения разболелось горло. Слова давались тяжело. Роман раз за разом сухими от мела пальцами трогал шею на месте голосовых связок. Чудилось, что они набухли и вот-вот начнут лопаться от нагрузок. Два последних урока в субботу ученики не переставая болтали между собой, пользуясь тем, что на них некому прикрикнуть. Лишь единицы, способные на сострадание, вели себя сдержанно. Неудавшийся детальный разбор предания «О покорении Сибири Ермаком» прервался хрипом Романа, грозившегося сослать всех словообильных в Иркутск и Томск.

      От избытка сердца говорят уста его.

      Лилия Ринатовна, выслушав на перемене жалобу, сочувственно призналась, что ей тоже досаждает горло.

      – Ларингит – это болезнь учителей, увы. Я пью отвар из ромашки и покупаю пастилки шалфея в аптеке. Немного помогает.

      – Попробую, – заверил Роман.

      – Вы, наверное, много рассказываете, – предположила учительница. – Пусть говорят дети. Задавайте чаще вопросы. Особенно на литературе. Научитесь управлять дискуссией, а не говорите за всех.

      По завершении занятий Роман столкнулся с директором на первом этаже. Марат Тулпарович возвращался из крыла начальной школы. Кратко справившись о делах, он добродушно порекомендовал избегать крайних мер в борьбе с опозданиями, а именно исключить стихи и песни.

      Мурашова все-таки донесла.

      – Ставьте в дневник двойку за поведение, – сказал директор. – Если опоздания войдут в привычку, пишите докладную на мое имя. Разберемся.

      Первому нововведению хода не дали. Битва была проиграна.

      Обозленный Роман вместо задуманного рейда по барам запасся в аптеке шалфеем и ромашкой, заварил ее и устроился в комнате перед экраном ноутбука. Прозрачный чайник и сахарница, полная рафинада, расположились на учебнике русского языка за 8-й класс. Андрей, хозяин квартиры, предусмотрительно