Чистый лист. Дарья Кузнецова

я сказал, и к нему, а не к телефону! Или ты хочешь, чтобы ваши «бесчеловечные эксперименты» утром оказались на первых полосах всех столичных газет? Касич, найди своему эксперименту что-нибудь из одежды.

      – Зачем? – озадачился белобрысый, а рыжий тем временем послушно умчался за загадочным Гораном.

      – Касич, ты из какой норы выполз? – тяжело вздохнул Недич. – На лабораторном столе сидит голая девушка. Боги с ними, с приличиями! Как ты думаешь, ей очень удобно?

      Вук недовольно поморщился, но спорить со старшим не стал и куда-то вышел, а учитель приблизился ко мне.

      – Дайте руку, – попросил ровно.

      Я послушалась без возражений и стала с удовольствием разглядывать мужчину вблизи. Не знаю, кто я и где оказалась, но этот тип мне точно нравился. Хотя, подозреваю, одежда послужила предлогом отослать тех двоих и расспросить меня в спокойной обстановке, но хороший же предлог! Ведь, чтобы такой придумать, действительно надо побеспокоиться о моем удобстве!

      По-моему, это очень мило.

      – Вы что-нибудь помните о себе, Майя? – спросил мужчина мягко, аккуратно расстегивая браслет. У того было несколько хитрых замочков, я бы сама так сразу и не разобралась.

      Вот мы и приблизились к сути.

      – Не-а. – Я качнула головой. Потом подумала немного и добавила: – Но я точно женщина. А еще я знаю, как называются вещи. Только не все. Вот у тебя, например, это – китель. – Я протянула руку, чтобы пощупать ткань, та оказалась приятной – гладкой, плотной, шелковистой. – А вот что там такое на столе топорщится – понятия не имею.

      – Честно говоря, этого я тоже не знаю, – пробормотал Недич, покосившись в указанную сторону. – Давайте второй браслет. Как вы себя чувствуете?

      – Хорошо, – не задумываясь, ответила я.

      – И отсутствие памяти не беспокоит? Не пугает? – продолжил допытываться он.

      – Вроде нет. – Я пожала плечами. – А должно?

      – Стертых беспокоит, – заметил Недич.

      – Ты не поверил этим двум обалдуям? – сообразила я.

      – Я не думаю, что они врут, – возразил учитель. – Но я не понимаю, что они натворили. И они сами, похоже, тоже не понимают. Надеюсь, сейчас придет Горан Стевич, он их курирует, и разберется.

      – А что значит – «стертые»? Кто это такие?

      Мой собеседник выразительно приподнял брови от удивления и задумчиво уточнил:

      – Ты не знаешь? Очень странно. Это люди, которые в сознательном возрасте полностью лишаются личных воспоминаний. Очень похоже на твой случай.

      – И что, подобное часто встречается?

      – Почему ты так решила? – Недич искоса глянул на меня и отщелкнул второй браслет. Я инстинктивно потерла запястье.

      – Ну, раз за это отдельная статья законом предусмотрена. – Я пожала плечами. – Во всяком случае, я с твоих слов поняла именно так.

      – Очень странно, – заметил он, правда, я так и не уловила, что именно показалось мужчине странным. – Это не новость, действительно. Фиолетовые спецы такое умеют.

      – Кто фиолетовые? –