Ритм-секция. Марк Бёрнелл

у меня закончились деньги – месяца через полтора-два, точно не помню, – и мне ничего не оставалось, как начать торговать собой.

      – Наверное, было тяжело?

      – Ну, не так тяжело, как ты думаешь. Бо́льшую часть времени я ходила обдолбанной и уже трахалась с торговцем героином в обмен на постоянную дозу транквилизаторов. Это стало чем-то вроде трамплина к настоящей проституции. Переехав в Лондон, я отдалилась от всех, кого знала раньше, а затем, затуманив мозги спиртным и наркотиками, как будто сбежала от самой себя. Расплачиваться за это пришлось собственным телом.

      Проктор покачал головой:

      – Даже не могу представить себе, что это такое.

      – А я уверена, что ты пытался.

      – Что ты имеешь в виду?

      – То, что реальность не так щекочет нервы, как тебе хотелось бы.

      Проктор одарил ее колючим взглядом.

      – Вот уж не думал, что в проституции есть нечто такое, чем можно пощекотать себе нервы.

      – Нет?

      – Нет.

      Было видно, что она ему не поверила.

      – Что бы ты там ни говорил, – продолжала Стефани, – истина в том, что это грязное, монотонное и унылое занятие. Порой даже опасное. Но основную часть времени это такая же скука, как и любая работа с девяти до пяти. С той разницей, что мы обычно работаем с вечера до утра.

      – Сколько дней в неделю ты так работала?

      – Дня четыре, иногда пять, в среднем пять клиентов в день, тариф от тридцати до восьмидесяти фунтов. В какие-то дни нет ни одного клиента, в другие же теряешь им счет.

      – Что это за люди?

      – Есть постоянные, а есть одноразовые, случайные.

      – Могу я задать тебе самый очевидный вопрос?

      Стефани догадалась, какой именно.

      – Как я это делала с тем, кто был мне противен?

      – Да.

      – Точно так же, как и адвокат, который защищает преступника, в виновности которого он уверен. Бесстрастно и профессионально.

      – Но мы-то говорим о твоем теле.

      – Точно. Это не моя душа – не мой дух, – так что это не настоящая я.

      На этот раз настала очередь Проктора усомниться в ее ответе.

      – И кто они в основной своей массе?

      – Немолодые, чаще всего женатые. Есть пара-тройка тех, что видят в тебе человека. Эти, как правило, постоянные клиенты, но остальные – те еще ублюдки. Особенно кто пытается торговаться. Терпеть не могу объяснять какому-то ублюдку, что я раздвину ноги только за восемьдесят, а за сорок даже не подумаю. А еще есть те, у которых не стоит или они не могут кончить по-нормальному. Эти обычно начинают тебя оскорблять. Или же, наоборот, любят поплакаться. Но самые противные – это те, что возомнили себя этакими мачо. Эти обычно требуют ровно полчаса – и ни минутой меньше – и как будто ставят перед собой цель побить все рекорды оттягивания эякуляции. Такое впечатление, будто они вознамерились во что бы то ни стало доказать свою мужественность. Эти типусы просто жалки.

      – И тебе непременно нужно обслужить всех?

      – С