Драконовы сны. Дмитрий Скирюк

ещё не веря в свою удачу. – Пять талеров мои!

      – Постой, постой! – цветной парнишка выскочил вперёд. – Какие талеры? По уговору надо было в яблоко попасть! Нитка не считается! Так, горожане? Так?

      «Ещё чего! – загомонил народ. – Наобещал, а теперь на попятную?»

      – Жулик!

      – Фигляр!

      – Сам попробуй попади!

      – Гони деньгу, плясун канатный! Нечего мальца дурачить!

      Парень растерялся и метнулся за кулисы. Через минуту оттуда выглянул силач, уже набросивший на плечи тёплый стёганый кафтан. Он бросил на толпу оценивающий взгляд, посмотрел на девушку. Покачал головой. Взгляд его Телли не понравился, и он уже уверился, что нежданный выигрыш уплывает из рук, как вдруг девушка встала на его защиту.

      – Отдай деньги, Арни, – вдруг сказала она.

      – Он не попал в яблоко, – возразил тот. – Олле сказал…

      – Олле – дурак и жадина, – выругалась та, шагнула к занавесу и подобрала дротик. – Ты не понимаешь. Он целился в нитку. Отдай ему деньги.

      Тот помедлил, затем полез в кошель.

      – Держи.

      В подставленную Телли ладонь легли пять кругляшей серебра. Телли почувствовал, как губы его против воли растягивает глупая улыбка. Он поднял взгляд на девушку.

      – Спасибо.

      – Не стоит благодарности, – отмахнулась та. Прищуренные, цвета кожуры спелого ореха, глаза её смерили Телли внимательным взглядом. – Ты здешний?

      – Нет. Вернее – да… Хотя, на самом деле – нет.

      – Хочешь поработать с нами? – Тил покачал головой. Девушка вздохнула: – Ну, ладно. Всё же заходи как-нибудь ещё. Поговорим.

      – Я… может быть. Потом.

      Толпа к этому времени уже потеряла к Телли интерес: парнишка на канате затеял новую потеху.

      – А кто мне даст один башмак? – взобравшись наверх, подзадоривал он зрителей. Поверх цветастого трико он повязал широкий холщовый фартук. – Эй, вы, внизу, а дайте мне по башмаку! Спорю, что заставлю их плясать на канате вместе со мной!

      – На что спорим? – азартно выкрикнули снизу.

      – А хотя б на медяк! Ну? Э! Э! Не все сразу! Эй, Вилли, собери у них монетки.

      Поименованный отложил свою лютню и с шапкой пошёл по рядам. Снизу полетели башмаки. Олле ловко их ловил и складывал в подол. Когда их набралось десятка полтора, он дал понять, что хватит, ловкими скользящими шагами выбежал на канат и стал приплясывать на нём, придерживая фартук с башмаками.

      – Ха! – закричал он. – Видите? Вот я пляшу, и ваши башмаки тоже!

      «Враньё! – закричали в толпе. – Надувательство! Деньги назад!»

      – Какое надувательство? – с притворным удивлением заявил тот. – Я же не обещал, что башмаки запляшут сами по себе! Я сказал, что они будут плясать на канате вместе со мной!

      Кто-то засмеялся, кто-то засвистел. Публика, конечно, понимала, что её одурачили, но также понимала, что и Олле по-своему прав, да и связываться с циркачами, средь которых был такой силач, как Арни, никому не хотелось. Плясун меж тем принялся швырять башмаки