Драконовы сны. Дмитрий Скирюк

ещё.

      Рудольф медленно поднялся и долго смотрел на спящего дракона. Перевёл взгляд на Телли.

      – Раньше с ним бывало… такое? – Мальчишка помотал головой. – Ты смог бы это повторить?

      – Да я ж не делал ничего! – вскричал Телли. – Он сам!

      Старик нахмурился.

      – М-да, – он вытер кровь со лба. – Коль так пойдёт и далее… Эй, ты чего?

      Бликса, разинув рот, смотрел в сторону стола.

      – Это… – пролепетал лудильщик и указал рукой. – Доска…

      – Что «доска»?

      – Доска… шевелится.

      Рудольф мгновение стоял, соображая, что к чему, затем метнулся к столу.

      – Телли! – вскинулся он. – Кто передвинулся?

      Тот вгляделся в костяные фигурки. Поднял на старика растерянный взгляд.

      – Дракон… вроде бы.

      – Точно – дракон?!

      – Ну… вроде бы.

      Все посмотрели на Рика – тот спал как ни в чём не бывало.

      Рудольф пошарил под стойкой, вынул коробку, а из коробки – кусок мела. Аккуратно пометил на доске все клетки, где стояли фигурки, вытер пальцы о накидку и, ни слова не говоря, отнёс доску на камин. Все молчали. Без слов было ясно: происходит странное.

      – Как думаешь, Рудольф, они вернутся?

      – Нет, – сказал старик, косясь на Рика, – но я бы не советовал надеяться на чудо. Дом они поджечь не смогут, но ходить по городу одному тебе теперь опасно. Дракон, конечно, вещь хорошая, но кто знает, что у него на уме… Жуга ведь учил тебя драться? Ты сможешь за себя постоять?

      Телли молча поднял травников посох, повертел его в руках. Тёплое шероховатое дерево уверенно лежало в ладонях. Рудольф был прав. Не важно, что он говорил сегодня – все те слова, что были брошены в толпу, наверное, не имели смысла, так – причуда детского ума…

      «Что будут стоить тысячи слов, когда важна будет крепость руки?»

      Тил помедлил в нерешительности, отмерил посох себе по росту, наступил ногой и с треском отломил излишек. Посмотрел на Бликсу, на Рудольфа. Те смотрели на него. Он понял, что должен что-то им сказать, но ничего не смог придумать, кроме как ответить:

      – Да. Смогу.

* * *

      В таверне воровская шайка

      Всю ночь играла в домино.

      Пришла с яичницей хозяйка;

      Монахи выпили вино.

      На башне спорили химеры:

      Которая из них урод?

      А утром проповедник серый

      B палатки призывал народ…

      Тил замедлил шаг. Навострил уши. Забавная песенка, которую с непонятной грустью пели на рынке, странным образом напомнила мальчишке о событиях в корчме, хотя там не было ни домино, ни этих самых химер, ни хозяйки с яичницей, а при словах: «А утром проповедник серый…» Телли представлялся вовсе даже не проповедник, а тогдашний парень с факелом. Он подошёл ближе и стал проталкиваться сквозь толпу.

      На рынке возятся собаки,

      Менялы щёлкает замок.

      У вечности ворует всякий,

      А вечность – как морской песок.

      Он