Теннисные мячики небес. Стивен Фрай

вы пошли в Обан и плыли всю ночь? В какое время вышли?

      – Восемь тридцать пять. Я сам занес время в вахтенный журнал. Я же говорил.

      – Я просто проверяю. Просто проверяю. Теперь опиши мне обстановку. Луна сегодня совсем молоденькая, так? Вон она, в окне. Стало быть, две ночи назад было очень темно. Вы шли морем, не удаляясь от пустынного берега. Темень, я полагаю, наступила такая, что хоть глаз выколи, но от силы на час с небольшим, в это-то время года. Я прав?

      Вопросы продолжались. Оливер, естественно, был дотошен – так его учили, однако на сей раз он старался выяснить все до точки еще и потому, что не хотел вторично встречаться с Недом, упустив сегодня какую-то подробность. Работы в предстоящие недели будет предостаточно, придется допросить директора школы, других членов этого чертова парусного клуба, свидетелей в Обане, Тобермори, Голландии, еще в дюжине мест.

      – …Я сразу понял, что он серьезно болен… послал Кейда за бутылкой виски… нет, «Джеймсонс»… похоже, его это развеселило… заставил меня поклясться… самым святым для меня…

      Оливер допил остатки вина.

      – Прекрасно, прекрасно. А откуда взялся конверт?

      – Ну, наверное, купил где-нибудь. В магазине. Он об этом ничего не сказал.

      – Нет-нет. Откуда Падди достал его? Из кармана? Из сейфа? Откуда?

      – А, понял. Из небольшой такой сумки. Она лежала на штурманском столе.

      – Какого цвета?

      – Красного. Красный нейлон.

      – Имя производителя на ней значилось? «Адидас», «Файла», что-нибудь?

      – Н-нет… почти уверен, что нет.

      – Ладно, ладно. Твой приятель Руфус Кейд ничего услышать не мог, так?

      – Да, определенно.

      – Ты уверен? Оттуда, где ты находился, был виден люк?

      – Нет, но Падди его видел, и, если бы Руфус вернулся, он заметил бы.

      – Неплохо. Пойдем дальше.

      – Ну, тут он попросил меня доставить письмо.

      – На конверте ничего не написано. Или он воспользовался симпатическими чернилами?

      – Нет. – Это предположение вызвало у Неда улыбку. – Он заставил меня запомнить адрес.

      – А именно?..

      – Лондон, ЮЗ-1, Херон-сквер, тринадцать, Филип А. Блэкроу.

      Оливер Дельфт дернулся, точно от удара током. Каждый нерв его затрепетал. Сердце вдруг скакнуло куда-то, в глазах на миг потемнело.

      Нед встревоженно глядел на него:

      – Вам плохо?

      – Просто свело ногу. Судорога. Ничего серьезного.

      Оливер встал, выключил магнитофон и отошел от стола, налегая на правую ногу словно бы в стараниях размять сведенную судорогой мышцу. Теперь самое главное – оставаться спокойным, совершенно спокойным, не терять самообладания.

      – М-м, послушай, – сказал он, – я отойду на минуту. Подожди меня здесь, хорошо? Сделай себе бутерброд или еще что. В холодильнике осталось молоко. Мне нужно кое-что сделать. Позвонить. Найти для тебя какую-нибудь одежду. Ну и так далее. Ты не против?

      Нед радостно закивал.

      Мистер Гейн продолжал борьбу с кроссвордом.

      – Все в порядке, мистер Дельфт, сэр?

      – Скользкий