Дом на Фиалковой улице. Элен Бронтэ

по воле сердца, чем из необходимости зарабатывать себе на жизнь, так как обладал независимым состоянием. Добродетельный христианин испытывал удовлетворение при мысли о том, что его книги помогут какой-нибудь заблудшей душе вернуться на путь праведности, и не уставал черпать сюжеты из жизни светского общества, не упуская ни единой сплетни и сдабривая их толикой собственной фантазии. Мистер Уэствуд даже послужил невольной причиной нескольких крупных скандалов, потрясших великосветские гостиные несколько лет назад, но его мало волновали подобные вещи. Главное, он сделал все, что мог, чтобы предостеречь невинных овечек от попадания в искусно расставленные сети. Конечно, он изменял имена своих героев и старался описывать события, случившиеся с ними не вчера, а в более отдаленном прошлом, оставляя настоящее для последующих своих трудов, но многие могли узнать себя, и мало кто оставался этим доволен. Правда, еще меньше было таких, кто осмеливался открыто возмущаться подобной бесцеремонностью мистера Уэствуда, предпочитая делать вид, что его персонажи не имеют с ними ничего общего.

      В Бромли мистер Уэствуд создал лучшие свои романы, «Тайные грехи Элоизы Сент-Джонс» и «Похождения Тобиаса Мэттона», а потому очень привязался к своему старому дому, густо увитому плющом и носившему романтическое название вилла Лаверна, впрочем, изнутри отделанному в полном соответствии со вкусами хозяина.

      Уже несколько месяцев заботам мистера Уэствуда были вверены племянник и племянница, дети его взбалмошной кузины. После непродолжительного вдовства миссис Крейтон вышла замуж вторично и вместе с супругом, лордом Тейтли, с приятностью проводила время в поездках по Европе.

      Несмотря на то что Ричард был уже вполне взрослым джентльменом, его мать находила, что он слишком молод, чтобы самостоятельно управлять унаследованным им от отца имуществом, и доверила все дела опытному управляющему лорда Тейтли. К счастью для родственных связей этой семьи, Ричард Крейтон, похоже, ничуть не возражал против того, чтобы еще пару лет побыть избалованным бездельником, завсегдатаем театров и балов.

      Молодые Крейтоны всерьез опасались, что дядя не даст им покоя своими наставлениями, но у себя дома мистер Уэствуд оказался отнюдь не склонен искоренять праздность или проводить время в постах и молитвах. Он иногда забывал выйти к столу, увлекшись своими трудами, но его кухня отличалась изысканным вкусом и немалым разнообразием, кресла были удобны, а богатая библиотека вполне удовлетворяла вкусам его племянников, разве только из нее изгонялись самые уж легкомысленные и безнравственные книги.

      В воспитательных целях мистер Уэствуд также не заходил слишком далеко, он ограничился тем, что предложил племяннице прочесть один из своих романов, о страданиях бедной шляпницы Элоизы, напрасно устремившей свои взоры к высшему обществу, а Ричарду рекомендовал историю небогатого сквайра, утратившего и то немногое, что у него имелось, в сомнительных финансовых авантюрах. На этом дядя счел свою миссию завершенной и не