«...Расстрелять!». Александр Покровский

я тебе дядя?!. Преступник!.. – освобождался дядя, шлепая существо по рукам.

      Дядю успокоили, и под настольной лампой он признал племянника и прослезился.

      – Служба у нас такая, – извинились перед ним, – вы знаете, черт его знает, а вдруг…

      – Да! Да!.. – повторял радостный дядя. – Черт его знает! – и пожимал руки КГБ, племяннику и самому себе. Радующегося непрерывно, его увезли домой.

      – А вы, товарищ Зверев, если хотите, можете прямо сейчас идти на вокзал. Здесь недалеко. А мы позвоним.

      На вокзал он попал в четыре утра. Серо, сыро, и окошко закрыто. Миша постучал, тетка открыла.

      – Я – Зверев! – сунул он свою рожу. – Мне билет нужен. Вам звонили.

      – Давайте деньги.

      – Какие деньги? Я же без денег! Ты что, кукла, – он заскреб щетиной по прилавку, – совсем, что ли, людей не понимаешь?

      «Кукла» закрыла форточку.

      Нервы, расшатанные вагоном, КГБ и дядей, не выдержали.

      – Я – Зверев! – замолотил он в окошко. – Я – от КГБ! Вам звонили! Я – от КГБ! От! Ка! Ге! Бе! – скандировал он.

      Тетка взялась за телефон:

      – Здесь хулиганят! Миша молотил и молотил.

      – Я – Зверев! Открой! Эй!

      За его спиной уже минут пять стоял милиционер. Он дождался, когда Миша устал, и вежливо постучал его по плечу. Миша обернулся.

      – Вы Зверев?

      – Да-а… – Миша до того растерялся оттого, что его хоть кто-то сразу признал, что расплакался и дал себя связать. В машине он припадал к милицейскому плечу и, слюнявя его, твердил, что он – Зверев, что он – в баню, что он – в КГБ…

      – Знаем, знаем, – говорили ему мудрые милиционеры.

      – А я еще старший начальник помощника штаба! – останавливался среди соплей Миша и, отстранившись и вперившись, напряженно искал возражений.

      – Видим, видим, – отвечали ему милиционеры. Мудрые милиционеры сдали его немудрым, а те заперли его до понедельника.

      Миша замолотил опять.

      – Я – Зверев! Сообщите в КГБ! Я – Зверев!

      – А почему не в ООН? Пересу де Куэльяру, ему тоже будет интересно, – говорили немудрые и пожимали плечами. – Ну, так нельзя! Не дают работать. Накостылять ему, что ли? Чуточку… – и накостыляли…

      В конце концов в понедельник все разобрались во всем! (Едри его мать!) КГБ с милицией проводили его на вокзал, вручили ему билет, посадили в поезд, и он начал обратный путь на свой полустанок…

      Когда он слез с поезда, от него шарахнулись даже гуси. Миша пробирался домой огородами. Подойдя ближе, он услышал музыку. В его доме творилось веселье. Миша присел в кустах. Жизнь научила его осторожности.

      Вскоре на крыльцо вывалился друг детства Вася. Вывалился, встал с кряком и отправился в кусты, гундося и расстегиваясь по дороге. У кустов он остановился, закачался, схватил себя посередине, и из него тут же забил длинненький фонтанчик.

      Когда фонтанчик свое почти отметал, навстречу ему из кустов вдруг поднялось странное создание.

      – Чего это здесь?.. А? Вася? – спросило создание голосом Мишки.

      – Вот надо же было так упиться! – сказал Вася. – Привидится