Рождественский подарок. Александр Арсаньев

сундучок.

      Она поправила прическу, заглянув в венецианское зеркало. Я невольно залюбовался ею и поэтому сразу не заметил Кинрю, который сидел, утопая в глубоком сафьяновом кресле.

      – Юкио! Ты тоже здесь? – удивился я.

      – Разумеется, – ответил японец. – Разве вы не понимаете, Яков Андреевич, что Мире теперь угрожает опасность? – осведомился он.

      – Ну… – замялся я, – мне бы не хотелось утверждать так категорично.

      – Яков Андреевич, – обратилась Мира ко мне, – не надо меня щадить! Я прекрасно понимаю, что и на меня теперь падают подозрения! Но вы бы не могли рассказать, что же там все-таки произошло?!

      Я вздохнул:

      – За этим-то я и пришел! – и достал из-за спины индийскую статуэтку.

      – Что это?! – всплеснула руками Мира.

      – Я думал, тебе это известно, – ответил я.

      – Нет-нет, – замахала руками Мира, – я знаю, что это Индра – один из верховных богов нашего пантеона! Но откуда эта статуэтка взялась у вас?!

      – Я обнаружил ее на месте преступления, – ответил я.

      – Неужели? – индианка в ужасе прижала ладонь к губам. – Так, значит, убийство князя в самом деле имеет отношение к какому-то ведическому ритуалу?

      – Это возможно? – спросил я Миру.

      – Не знаю, – пожала плечами моя протеже. – Человеческие жертвоприношения ушли в глубокое прошлое, – сказала она.

      – Но как это было? – полюбопытствовал я.

      – Вы и впрямь желаете это знать? – засомневалась индианка.

      – Да еще как! – признался я.

      – Но я вам, Яков Андреевич, кое что уже рассказывала об этом, – произнесла Мира загадочно.

      – Я бы хотел узнать об этом подробнее, – продолжал я настаивать.

      – Ну что же, – Мира наконец-то сдалась. – Раньше люди верили в то, что пролитие крови необходимо для продления жизни, – начала она свой рассказ. – Жертвоприношение должно было умилостивить божество и упрочить его могущество, в тоже время оно противодействовало силам разрушения и увеличивало жизнеспособность человека, принимающего участие в обряде…

      – А ты бы не могла конкретнее рассказать мне о последовательности заклания жертв? – попросил я мою индианку.

      – Яков Андреевич, а с каких это пор вы стали так кровожадны? – сострил Кинрю.

      – С тех самых, как ты стал злоупотреблять сарказмом, – ответил я ему в тон.

      – Пожалуйста, – согласилась Мира. – Обычно дело ограничивалось пятью жертвами, – сказала она.

      – Какими именно? – осведомился я.

      – Бараном, козлом, быком, конем, ну и… – индианка замялась, – человеком, – наконец, выговорила она.

      – Это ужасно, – произнес я в ответ, усаживаясь на маленький диванчик.

      – Что? – спросила Мира.

      – Вы слышали, что говорила Грушенька? – поинтересовался я.

      – О чем? – осведомилась индианка. – Она много что говорила.

      – О баране, – напомнил я.

      – Да, припоминаю, – произнесла Мира задумчиво.

      – Кучер сказал мне, – продолжил я