Дорога к Пушкину (сборник). Владимир Михановский

петел.

      Не зря когда-то Иисус заметил:

      Домашние – для человека враг.

      Пусть не Сибирь, пускай не Соловки,

      Михайловское – не подарок тоже.

      Деревня, глушь, – до судорог, до дрожи,

      Столичным развлеченьям вопреки.

      Хоть здесь душою рос и постигал

      И связь времен, и собственное время,

      И сквозь времен седоголовый вал

      Тащил познанья тягостное бремя.

      И он пытался ношу облегчить,

      А заодно – и собственную душу,

      Шампанским – скуку смертную лечить,

      Как морем – высыхающую сушу.

      Судьба в родных пенатах нелегка,

      Подобная судьбе Наполеона.

      Теперь – под наблюдением дьячка,

      Опять же добровольного шпиона.

      Что на Святой Елене, что в сельце –

      Не выберешься даже и до Пскова.

      …Но видит мир себя в его лице

      И ждет, и ловит золотое слово.

      Он, как всегда, романтик и чудак,

      И выпить не дурак, и волокнуться, —

      Но в нем стихии грозные мятутся,

      Истории самой неровный шаг.

      Былинку чует он и грому внемлет,

      Свободу ловит в громе баррикад.

      Он мир огромный мысленно объемлет

      И правду ценит выше всех наград.

      Бастилию крушит с восставшим вместе,

      Восходит с королем на эшафот.

      Во всем – неукротимый воин чести,

      Что мысль-соху за лошадью ведет.

      На ярмарку спешит в цветной рубахе

      И с посохом увесистым в руке,

      Он дать готов свободу каждой птахе,

      Которая запуталась в силке.

      Он барщину готов сменить оброком,

      Чтоб раб свою судьбу благословил;

      Исполненный неизъяснимых сил

      Он запросто сотрудничает с роком.

      В нем спит и просыпается стихия,

      Как летняя улетная гроза.

      Нелепая мужицкая стихия

      Глядится в абиссинские глаза.

      И он не ведал жребия иного

      И рвался к свету из последних сил.

      Невзрачный парень – что же в нем такого,

      Что целый божий мир заворожил?

      Михайловское… Снег метут метели.

      Июля полдни – спящая роса.

      Задумчивые царственные ели

      И звонкие на поле голоса.

      Мороз и солнце… Ровный бег коня…

      Светелка в чаще… Девица-краса…

      Бильярд и жженка, и стихи ночные,

      Заветные наследные леса.

      Застывшая дремотная Россия.

      Жарынь, и солнце, и дожди косые,

      Неяркая, неброская краса.

      Тригорского желанный островок,

      Протоптанная верная тропинка,

      Завистливый и ненадежный рок,

      Цветник девичий по законам рынка.

      А он средь них – султаном из гарема,

      Любая рада взор его привлечь.

      На их дела взирают звезды немо

      И льется переливчатая речь.

      О, как прекрасны краткие мгновенья

      И никогда не повториться им…

      Надежды, увлечения, сомненья –

      Межзвездный разлетающийся дым…

      12 лет пройдут,