Мрак в конце тоннеля. Владимир Колычев

против этих отношений, поэтому неугодная девушка и стала воровкой. А был этот господин депутатом Госдумы и успешным бизнесменом и сразу дал понять, что перечить ему не стоит. Но я не пошел у него на поводу и сумел доказать, что никакой кражи не было, а имела место инсценировка преступления, чтобы отправить девушку в места не столь отдаленные. Дело я развалил, но депутата к ответственности привлечь не смог. А тот объявил мне войну. С его подачи оперативники из управления собственной безопасности установили в моем кабинете видеокамеры и смонтировали длинную запись, где я то и дело прикладывался к своей любимой фляжке. В конце концов меня выставили законченным алкоголиком, дело мое передали на аттестационную комиссию, устроили разбирательство. Если бы не депутат, я мог бы отделаться предупреждением о неполном служебном соответствии, но, увы, комиссия приняла решение уволить меня со службы. Чтобы не доводить дело до дискредитации, мне предложили написать рапорт на увольнение по собственному желанию. Я согласился, и вот уже почти год занимаюсь частным сыском. Не скажу, что эта работа мне нравится, но, как оказалось, ничем другим я больше заниматься не умею… Такой вот я, Платон Молочков.

      Да, фамилия у меня, мягко говоря, не очень звучная. Но мой отец потому и дал мне имя Платон, чтобы не было у меня обидных кличек вроде Молочка. И надо сказать, он поступил мудро, потому что везде – и в школе, и в армии, и на службе, меня так и звали – Платон… Да и попробуй обидь меня, так больно получишь кулаком… Если, конечно, я не под мухой. Впрочем, и в таком состоянии меня можно вывести из себя, если постараться.

      Но сейчас я пребывал в мирном расположении духа. Ну, смущала меня немного непривычность обстановки, но для окружающих опасности я точно не представлял. И на появившегося офицера в армейской полевой форме советского образца глянул без всякого раздражения. А он шел к нам со стороны контрольно-пропускного пункта; голова высоко поднята, плечи расправлены, спина прямая, походка бодрая, пружинистая, в правой руке кожаная папка, которую он прижимал к бедру.

      – Товарищи, я рад был бы приветствовать вас в нашем подземном сооружении, – траурно-пафосным тоном начал он. – Но, к сожалению, противник нанес по территории нашей страны ракетно-ядерный удар, и столица нашей родины Москва разрушена ядерным взрывом. В момент взрыва уровень проникающей радиации в нашем районе составлял тридцать тысяч рентген в час; но кратность ослабления нашего сооружения составляет пятнадцать тысяч; таким образом, каждый из нас получил дозу облучения, равную двум рентгенам в час. Поскольку смертельная доза радиации для человека при кратковременном воздействии составляет от трехсот до пятисот рентген в час, переживать вам нечего. В настоящее время мы находимся в зоне опасного радиоактивного заражения, уровень радиации составляет четыреста рентген в час, через семь часов этот уровень составит сорок рентген в час. Через двое суток уровень радиации на поверхности согласно расчету должен составить четыре рентгена, через