Аутодафе. Алексей Пехов

случалось со стражами, которых ранил окулл?

      Я хмыкнул:

      – На наше счастье, окуллы появляются крайне редко, так что информации о них не много. Были те стражи, кто их победил, и те, кто проиграл. О раненых я никогда не слышал.

      – Потому что раны, нанесенные окуллом, смертельны, кровь людей слишком сильно насыщается тьмой. Ты – первый за долгие годы, кто смог выжить, но даже моих сил не хватит, даже целебные бассейны Темнолесья не сделают тебя прежним. Тень, которая попала в тебя, останется навсегда, но, на наше счастье, ее будет лишь крупица.

      – Звучит не слишком обнадеживающе. Чем мне это грозит?

      София вздохнула, облокотилась на бортик бассейна, положив на него обе руки:

      – Мы обсуждали это с Гуэрво, он живет гораздо дольше, чем я, так что многое смог повидать за прошлые века. В основном тебя ждут неприятности и неудобства. Мы так считаем.

      Она увидела, что я жду подробностей, и веско произнесла:

      – То, что останется в тебе, иногда будет отпугивать тьму, иногда, наоборот, привлекать. Не всегда и не везде, но просто помни об этом.

      Выводы из ее туманных слов я сделал быстро:

      – Выходит, твари всех мастей или примут меня за своего, или же, наоборот, решат поживиться за мой счет?

      – Не совсем так. Моя сила защитит тебя, но в некоторые дни, когда луна будет полна, ты станешь уязвим для глаз мрака.

      Я поразмыслил над таким вариантом:

      – Все равно звучит гораздо лучше, чем смерть на плече Пугала. Спасибо тебе за правду, Софи.

      – Это еще не все откровения. Целебная магия церкви, а также мощи ваших святых теперь вряд ли тебе помогут после лекарств Темнолесья.

      – Если кто-то узнает, что на меня не действует обычная благодать молитв, у церковников возникнут вопросы, и святой официум с меня не слезет. Мне бы не хотелось доказывать им, что во мне нет бесов. Боюсь, они просто не поверят.

      – Сожалею, Людвиг. Я ничего не могу с этим сделать, – грустно сказала пророчица.

      – Подведем итог. Из плюсов: мне не страшны яды. Из минусов: меня не может вылечить ни один клирик, что, возможно, приведет меня на костер, и некоторые темные твари обратят на меня внимание. Один к двум. Не слишком удачный расклад.

      София одобряюще улыбнулась:

      – Главное, что ты жив. Когда закончишь лечение, приходи. Обсудим то, что ты узнал в деревне.

      Она покинула бассейн и, обнаженная, скрылась в лесу.

      – Клянусь всеми апостолами, она опять превратится в змеюку, – сказал Проповедник из кустов. – Вот ведь бестия!

      Я посмотрел на него с большой долей скептицизма:

      – Скажи, пожалуйста, кого ты пытаешься обмануть? Я же вижу, что ты с нее глаз не сводишь. И прогнать тебя не могу даже я.

      Он сразу же принял вид оскорбленной невинности, но, поняв, что на этот раз у него вряд ли получится обвести меня вокруг пальца, сказал:

      – Никогда не видел таких привлекательных людей.

      – Она не человек.

      – Один черт, прости господи. Это не меняет сути. Иногда я начинаю жалеть, что стар и мертв.

      – Вполне