Служебный разбой (сборник). Кирилл Казанцев

не знать! Не знать – ы, ы, ы, ы, ы…

      Азаров продолжал месить кулаками лицо Сергея.

      – Убью! Убью, гад!

      …и все…

* * *

      Бянко очнулся в больнице. Лицо было большое, как скафандр, а разбитые губы – еще больше. Превозмогая боль, он повернул забинтованную голову вправо – на соседней кровати, под белыми простынями, весь в белых бинтах, лежал очень худой и очень черный Анисим. Сергей улыбнулся.

      – А-н-ну-у-с-с.

      – Мудак. Я знать такой ругательство. Я тебя не любить.

      – А-ан.

      – Шит.

      Белая дверь палаты отворилась, и в нее с цветами вошел улыбающийся Воскутков. Видеть его хотелось меньше всего. Радость от возвращения к реальности сразу померкла, но ушла и боль. Сергей внятно произнес:

      – Что же ты цветы принес, здесь не кладбище. Больным приносят апельсины и колбасу.

      – Все шутишь, Сереженька, – Владимир Иванович говорил тоненьким гадливым голоском. Опустив букет на прикроватную тумбочку, он подставил себе табуретку на винте, присел. Белый больничный халат небрежно держался на его плечах. – Я посетил тебя по поручению нашего дружного коллектива. Мы тебе все соболезнуем. И стажеру.

      – Я на ноги быстро встану, со мной ничего страшного не стряслось.

      – Как посмотреть… У тебя неприятности не только со здоровьем.

      – А что? – Сергей насторожился.

      – Придешь в редакцию – узнаешь. Калашников очень недоволен тобой. А если он недоволен, это значит, что тобой недовольны владельцы газеты.

      Бянко медленно наполнялся яростью. Пришел злорадствовать. Мразь. Еще секунда, и он послал бы Кунни очень и очень далеко и назвал бы открытым текстом так, как он того заслуживал. Но в приоткрытую дверь просунулась голова какого-то лысоватого субъекта лет сорока. Субъект, недовольно сквасив губы, оглядел палату, уперся взглядом в лицо Сергея и спросил:

      – Сергей Бянко?

      Не дожидаясь ответа, он распахнул дверь и уверенно вошел в палату, выгибая грудь.

      – Майор Сатронов. Веду ваше дело. Надеюсь, вы в состоянии дать показания?

      Воскутков перепугался – его лицо перекосилось. Правоохранительные органы он не любил и старался держаться подальше от их представителей. Он сразу встал, улыбнулся, и извиняясь, произнес:

      – Выздоравливай, Сережа. Я пойду. Работа.

      – Вы кто? – придержал его за рукав майор.

      – Я сослуживец Бянко. Навестил по поручению коллег.

      – Понял. Не задерживаю.

      Майор обратил внимание на стажера.

      – Ну что, африканец, кто вас избил? Чеченцы? Грузины? Или эти – скинхеды?

      – Я не знать. Он знать.

      – Он? Ну, Бянко, рассказывайте, – майор сел на теплый стул, на котором только что ерзал задом Воскутков. – Кто вас избил?

      – Не знаю, – Сергей упер взгляд в потолок. Милиции еще не хватало!

      – Вы не бойтесь.

      – А чего мне теперь бояться? Вон, всего разукрасили.

      – Может, вам грозили, что убьют? Так всегда делают. Мол, расскажешь