Смерть наудачу. Владимир Михальчук

капитал.

      В парке лениво шелестели женские разговоры, слухи и сплетни. Болтали о всяком: от результатов последних поединков на аренах Свин-ринга до рецептов картофельной запеканки.

      Напротив меня на лавочке шептались две нянечки почтенного возраста. Они то и дело поглядывали в мою сторону – слышу ли? Я делал вид, что не прислушиваюсь, покачивая коляску Малыша.

      – Вы слышали, – тихо бормотала одна из старушек, – госпожа Жазмилия опять требует развода?

      – Да вы что?! – Ее собеседница прикрыла ладонями щеки. – Такая благонравная пара… Неужели он опять ей изменил?!

      – Точно не знаю, но у нас, в четвертом подъезде, все только об этом и говорят.

      – И что же? Надеюсь, госпожа Жазмилия не застукала мужа на горячем? – с плохо скрываемой надеждой спросила вторая нянечка.

      – Не знаю. Но раз о разводе еще не объявили, то, значит, не нашла доказательств, – предположила первая.

      – И не найдут, – хмыкнула собеседница. – Он у нее такой хитрец…

      – Простите, рядом с вами не занято? – поинтересовалась миловидная белкоборотень, вооруженная двойной коляской для близнецов.

      Я отвлекся от подслушивания пустопорожней болтовни старушек. Мой взгляд скользнул по слегка полноватой талии, немного порыскал по глубокому декольте и остановился на краснощеком личике. Эту молодую женщину я уже знал. Причем неоднократно…

      Жена коммерсанта недвижимостью. Очень страстная особа, довольно глупа и наивна.

      – Извините, сейчас подойдет моя подруга, – соврал я, постаравшись не мигать.

      – Жаль, – насупилась девица.

      Она задрала мясистый носик и прошествовала мимо.

      Прости, дорогая, сегодня никакого желания лазить по кустам с тобой. Хочу какого-нибудь разнообразия.

      Если бы рядом находился какой-нибудь пси-маг, он тотчас принялся бы меня упрекать. Мол, Ходжа Наследи, ты неисправимый врун, хам и разбиватель наивных девичьих сердец.

      Да, я такой.

      Хорошо, что рядом не оказалось пси-мага, читающего мысли.

      Я рассеянно покачивал коляску фадема и поглядывал на потенциальный сегодняшний улов. Негусто.

      Бабушки и древние няньки, кому давно перевалило за тысячу, в мой список не попадали. В парке прогуливались всего два десятка молодых женщин. Примерно с третью девиц я уже «перезнакомился». Оставалось две третьих. Не так уж и плохо.

      Люблю красивых женщин, этого у меня не отберешь. Как они завораживающе плывут, шурша разноцветными платьями. Как призывно колеблются груди, как они виляют… кхм… В общем, романтика.

      – Девушка, это не вы обронили? – обратился я к высокой даме.

      Она выделялась на фоне зеленого паркового пейзажа ослепительно-красным платьем и тонким бледным личиком с острым подбородком. Ее голубые глаза и легкий запах ромашковых духов притянули меня не хуже магнита.

      Шагала девица так, словно впереди нее не коляска, а чистопородный сенбернар. Сразу видно – нянюшка,