Смерть наудачу. Владимир Михальчук

из земли свои каменные корни и пытались убежать от солнечных лучей, спрятаться за более старыми и медлительными исполинами. Приближался второутренний зной.

      – Ай! – запричитал Малыш, прикрываясь ручонками. – Не надо!

      – Будешь знать, как издеваться над отцом, – поучительно сказал я, опуская фадема на пол. – Идем гулять.

      Фамильные демоны, как и большинство потусторонних существ, очень боятся второго дневного света. Именно второго – гигантского зеленого шара, а не первого светила, несмело светящего голубизной.

      – Пошли…

      Малыш нахмурился и всю дорогу вниз пронзал меня кровожадным взглядом шестиугольных зрачков. Неудобная поза не мешала ему пересчитывать мне ребра маленькими острыми коленками.

      Когда я водружал его в большую зеленую коляску, расшитую апельсиновыми ромбиками и разноцветными цветочками, фадем внезапно прекратил брыкаться. Он замер и бессмысленным взглядом уперся мне в грудь.

      Зрелище доселе невиданное. Потому я даже остановился, держа в руках замок ремня безопасности – такими укомплектованы все детские коляски, чтобы ребенок не вывалился.

      – Малыш, что с тобой?

      Он не ответил. Остекленевшие глаза таращились куда-то в неизвестность. Если бы передо мной был не фамильный демон, а, например, раненый оборотень, – я бы подумал, что он умирает. Или находится в состоянии транса, как медиум или гадалка.

      – Малыш?

      – Сегодня или завтра случится убийство! – глухим голосом, совершенно не похожим на детский басок Малыша, сообщил фадем.

      – Чего? – не понял я. – Да убийства случаются в Валибуре едва ли не каждый час. Ты о чем? Играешь со мной?

      Выражение сморщенного личика подсказывало: так ребенок играть не может. В шестиугольных зрачках плескалось безумие. У меня по спине побежали ледяные мурашки.

      – Малыш? Да что с тобой?

      Я не нашел ничего лучшего, как легонько потрясти его вместе с коляской.

      – Убийство произойдет в моем доме, – так же глухо сообщил фадем.

      Тут мне по-настоящему стало не по себе. Я навидался достаточно смертей, чтобы не воспринимать их как что-то запредельное. Убийство так убийство, что тут такого? Но не окровавленный труп в моем жилище!

      – Малыш!

      С этим возгласом я так резко дернул коляску, что голова Малыша упала ему на грудь. К моему восторгу, фамильный демон заморгал и очнулся.

      – Папка? – слабо спросил он меня. – Мне трудно дышать…

      Фадем покрылся потом и мелко завибрировал. Затем без сил упал на дно коляски и тонко заскулил.

      – Тихо, тихо ты… Нашелся мне тоже, фамильный провидец…

      Я не знал, что делать. Детей у меня никогда не водилось. Как уже говорил – не люблю этих мычащих, ревущих и писающих созданий. Они напоминают мне вечно всхлипывающего Лумиля.

      Дворецкий появился в холле, едва я успел о нем подумать.

      – Что с нашим мальчиком? – воскликнул он. – Ему плохо?

      – Да не знаю… – Я почувствовал, что на