Марш обреченных. Валерий Рощин

товарища я раздумывал ровно сутки. Идея родилась довольно быстро, но по мере шлифовки деталей я все отчетливее осознавал одно: без помощи Баркова воплотить ее в жизнь не удастся. Потому созваниваюсь и договариваюсь о встрече.

      – Что ж, неплохо, – выслушав меня, оценивает фээсбэшник. – Немного денег я тебе дам. Поезжай, поговори со своим приятелем. Если согласится бежать – передай сотовый телефон. А машиной обеспечу накануне побега…

      Илья Супрун слыл в бригаде спецназа интеллигентом. Инженерное образование, родители из научной элиты, тысячи прочитанных книг – все это в какой-то мере накладывало отпечаток на поведение и образ жизни. Матерился крайне редко, умело сохранял ровные отношения со всеми; в разговоре иногда употреблял малопонятные, но жутко красивые фразы, заставлявшие коллег чесать затылки и уважительно помалкивать.

      С женой Анной они жили хорошо, дружно; растили дочь и сына. Уволившись из армии, Илья поселился с семьей в небольшом городке близ Черноморского побережья. Долго мыкался с сертификатом по инстанциям, пока наконец через суды не выбил халупу в старой хрущевке. Чему, впрочем, несказанно обрадовался – до этого чиновники всех мастей лишь обещали и обманывали.

      Ну а дальше все складывалось, как у меня: бесконечные поиски работы, редкие мгновения удачи и опять сплошь обман и невезение… Подфартило, как показалось, однажды – два года назад устроился в только что организованную фирму, занимавшуюся экзотическим способом сноса старых построек – подрывом с использованием промышленного тротила. Поначалу все было чин чином: лицензия, разрешающие документы, техника безопасности, курсы (хотя чему там могли научить подрывника с двадцатилетним стажем?)… И вдруг через полгода, словно эхо от десятка произведенных взрывов, грянула проверка из краевого центра. И закрутилась карусель: сначала административное дело с арестом счетов фирмы, с допросами; следом – уголовное…

      Супрун слабо разбирался в тонкостях Уголовно-процессуального кодекса, послушно являлся по повесткам в прокуратуру и в конце концов превратился из свидетеля в одного из обвиняемых. В итоге на скамью подсудимых усадили троих: главного бухгалтера, инженера по технике безопасности и старшего мастера подрывных работ Илью Супруна. А генеральный директор – основной махинатор и потомственный ворюга (сын бывшего мэра) – успел обналичить огромную сумму и благополучно смыться в неизвестном направлении.

      Колония-поселение под Новороссийском мало походила на то, что принято называть зоной. Забор вокруг территории имелся, но – никакой многорядной колючки со слепящими прожекторами, никаких вышек с хмурыми автоматчиками и рвущих в злобе поводки собак. Да и сам заборчик не отличался неприступной высотой.

      В колонию я приехал утром, часам к одиннадцати. Как и положено, заявился к дежурному – молодому прапорщику в «леликах» с толстыми стеклами, сидевшему за стеклом проходной. Поздоровавшись, предъявил документы и вкратце обрисовал цель своего визита.

      – Заполните форму, – пропихнул тот в окошко бланк. – И к вечеру подойдете.

      – А