Сердцеед, или Тысяча и одно наслаждение. Екатерина Гринева

Аветесяну Машуку Аслановичу. Было дело?

      Я рассмеялась.

      – Что за бред?

      – Какой бред! – и Старков потряс бумагами передо мной. – Вот подписи свидетелей. А вы тут о каком-то полушубке толкуете? Вам уголовное дело светит.

      Я закусила губу.

      – Понятно, – выдавила я.

      Поладили мы миром. Старков отпустил меня. Машук Асланович, которого я и в глаза не видела, обещал забрать свое заявление вместе с подписями свидетелей. А полушубок мой где-то сгинул, и вопрос о нем, как я поняла, поднимать даже и не стоило.

      Дома я разразилась злыми бессильными слезами. Динка сразу приехала меня утешать.

      – Я не могу-у так! – рыдала я. – Надо мной издевается даже какой-то паршивый мент.

      – Ты сама говорила, что он – майор.

      – Ага! Мент паршивый.

      – Зачем ты связалась с этим кавказцем? Да еще пыталась угнать у него машину.

      – Дура ты! – рассердилась я. – Не связывалась я с ним. Просто случайно задела этот паршивый «Форд», и у него сработала сирена. Вот и все. Понятно? А он уже собирался против меня дело возбуждать.

      – Радуйся, что так дешево отделалась.

      – Полушубок мой стибрили. Придется теперь в старом ходить из рыжей лисы. Он уже порядком поношенный.

      – Купишь новый.

      – Мне этот был дорог.

      – А жизнь и свобода тебе не дороги?

      – Ну ты загнула.

      – Ничуть! Не знаешь, как у нас все делается.

      – Не знаю, – огрызнулась я.

      – Тогда живи – и радуйся. Хочешь, приезжай к нам. У нас весело. Мишка уехал к отчиму и матери. Дети сидят в комнате. Телик смотрят. Я одна.

      – Весело, потому что Мишки нет?

      – Не остри! – осадила меня подруга. – Все лучше, чем сидеть и реветь пьяными слезами.

      – Оставьте все меня в покое, – завопила я. – Дайте провести человеку новогодние праздники так, как он хочет.

      – Не приедешь?

      – Нет, – отрезала я. – Не приеду.

      – Жаль!

      Я пожала плечами и выдавила кривую улыбку. Динка уехала, а мне стало в сто раз хуже. Получается, я наказала саму себя. Надо было поехать и побыть у нее, повозиться с Сенькой и Даней. Детишки бы меня успокоили, отвлекли от собственных проблем. Так нет, я разозлилась на Динку, а сделала плохо себе.

      В таких терзаниях-метаниях я провела два часа, бесцельно слоняясь по квартире, хватаясь временами за пульт телевизора и беспорядочно прыгая с канала на канал. К вечеру я решила поехать развеяться в какой-нибудь клуб, чтобы только не провести праздничную ночь в одиночестве. Я быстренько накрасилась, оделась и припарковалась у первого клуба, который попался мне на глаза. Там стоял шум, гвалт, была тьма народу – то есть это было то, что мне в данный момент и требовалось. Вскоре ко мне приклеился один парень лет двадцати семи, ничего особенного, с суетливыми манерами и плоскими шутками, которые он вставлял к месту и ни к месту. Он подсел ко мне за столик и заказал бутылку шампанского, несмотря на то что я осушала уже второй бокал вина.

      – Выпьем?

      Я