Грань бездны. Роман Глушков

палубы, хлопая глазами, а хвататься поскорее за борта, пока не поздно. Вот что значит не иметь опыта путешествий с перевозчиками! Любой, кто прошел с нами по хамадам хотя бы один рейс, накрепко усваивает, что обычно следует за подобными командами.

      В данный момент бронекат слишком сильно разогнался на третьей скорости и не мог резко перейти на вторую. Вот почему я приказал механику дать ненадолго четвертую, чтобы последующее кратковременное торможение не повредило трансмиссию. Ну а зачем я решил так поступить, надеюсь, объяснять не надо.

      Уртадо и его бойцы еще толком не оправились после первого падения, как Гуго устроил им второе, столь же малоприятное. Стотонный «Гольфстрим» дернулся, и четверка кабальеро, задрав ноги, снова покатилась туда, откуда только что пришла. А мы с Долорес выиграли несколько секунд, в течение которых могли делать свои дела, не опасаясь нарваться на пули.

      Времени было крайне мало, и мы предпочли распорядиться им разумно. Поэтому рванули не к люку, а к ящику с запчастями. Долго копаться в нем не потребовалось – спрятанное туда капралом оружие северянина лежало сверху. Подняв щит, тоже весивший не меньше пуда, я закрыл им одновременно и себя и Долорес. Именно ей предстояло освобождать пленника, пока мы с братом Ярнскидом будем оберегать ее от выстрелов. А дабы Сандаваргу не пришлось потом бежать за кистенем, Малабонита прихватила его с собой и, намотав на руку цепь, с грохотом поволокла шипастое ядро по палубе.

      Обремененные увесистой ношей, мы дотащились до входа в трюм, когда кабальеро вновь вскинули пистолеты и начали проверять наш щит на прочность. Я не особо переживал на сей счет, поскольку уже знал, что брат Ярнскид непроницаем для пуль. Они загремели по его выпуклой поверхности и отскочили рикошетом куда попало, не оставив на ней ни дыр, ни вмятин. Судя по количеству ударов, кабальеро истратили на нас все заряды и теперь могли полагаться только на свои шпаги. Я глянул в смотровую щель: так и есть. Уртадо со товарищи отбросили разряженные пистолеты и, разделившись по двое, шли в атаку вдоль бортов с явным нежеланием больше падать на палубу.

      – Скорее, Моя Радость! – поторопил я Долорес. Она уже освободила люк от цепи и лома и сейчас вращала колесо запорного механизма. У меня в голове мелькнула мысль, что если Убби вдруг надумает помешать нам открыть крышку, мы окажемся в совершенно дурацком положении. А я, чего греха таить, на месте северянина так и поступил бы. Затем, чтобы жестоко наказать гнусных предателей, какими бы благими мотивами они там ни руководствовались.

      На нашу удачу, Сандаварг не намеревался отсиживаться в трюме, поскольку давно рвался в драку. Едва замок, щелкнув, открылся, как крышка моментально распахнулась, причем уже без вмешательства Малабониты. Не успев отскочить, она была отброшена в сторону с легкостью, с какой я согнал бы со стола кошку. Я в этот момент следил за гвардейцами и когда, заслышав шум, обернулся, крепыш-коротыш уже стоял передо мной с такой свирепой физиономией, что наложи я при виде нее в штаны, даже для меня это было бы вполне простительно.

      К