Поединок с собой. Ариадна Громова

тяжелое, затрясся потолок, закачалась люстра. Луиза вскочила, кинулась к лестнице.

      – Анри! Анри! – отчаянно крикнула она. – Что там? Что с вами?

      Она забарабанила в дверь. Раймон стоял на лестнице, инстинктивно сжав револьвер.

      – Откройте, Анри! Отзовитесь! – кричала Луиза.

      Из-за двери послышался задыхающийся голос:

      – Подожди, я сейчас! Перестань стучать!

      Луиза прислонилась к стене. Она дрожала. За дверью творилось что-то непонятное: топот, шум, невнятное бормотание. «Голову дам на отсечение, что он там не один!» – думал Раймон, прислушиваясь.

      Дверь внезапно открылась. Профессор Лоран быстро перешагнул через порог и захлопнул дверь.

      – Я голоден, – все еще задыхаясь, сказал он. – Ты меня чем-нибудь покормишь, Луиза?

      «Ну и вид!» – подумал Раймон. Ворот домашней блузы профессора был разорван, лоб наискось рассекала свежая рана, на нее свешивались всклокоченные седые волосы.

      – Анри, вы ранены? – тихо сказала Луиза.

      – А, это? Чепуха, я упал и ударился об угол шкафа. Закружилась голова. Перевязывать не надо, к утру заживет.

      – Но, Анри…

      – Говорю тебе: я проголодался. Больше ничего.

      Раймону показалось, что профессору больше всего хочется увести их подальше от двери. Там, внутри, что-то грузное беспокойно ворочалось, вздыхало, скрипело.

      – Ну? – нетерпеливо сказал профессор. – Что-нибудь для меня найдется?

      – Да… конечно… – Луиза медленно, цепляясь за перила, начала спускаться с лестницы.

      Раймон подхватил ее под руку. На повороте лестницы он невольно обернулся. Профессор Лоран все еще стоял у двери и, вытянув шею, прислушивался. Потом он облегченно вздохнул. Лицо его сделалось вдруг таким усталым, что Раймону показалось: сейчас он упадет. Однако профессор легко сбежал по лестнице и, обогнав их, крикнул:

      – Надеюсь на ужин! Иду мыть руки!

      Он не появлялся довольно долго. Луиза, двигаясь как во сне, поставила на стол третий прибор, достала из буфета бутылку вуврэ и бокалы. Из туалетной доносился шум и плеск.

      – Вы говорили, что профессор ест наверху? – тихо спросил Раймон.

      – Да… обычно… Он вообще редко спускается вниз. Умывается тоже наверху, в своей туалетной. Я его иногда целыми днями не вижу.

      – А почему сегодня?

      – Не знаю… ничего не знаю… Я так боюсь… – Голос Луизы звучал монотонно. – Я устала бояться…

      Раймон осторожно погладил ее руку, безжизненно лежавшую на столе. «От нее, похоже, ничего не добьешься, – подумал он. – А ведь надо же хоть что-нибудь знать…»

      Профессор Лоран вышел из туалетной, приглаживая рукой влажные волосы. Он накинулся на рагу, на сыр, попросил кофе. От вина, немного подумав, отказался. Лоб у него был рассечен глубоко, но рана почему-то совсем не кровоточила. Раймон исподтишка наблюдал за ним. Легкие, юношески быстрые движения, волчий аппетит – и эти седые волосы, бескровное, истощенное лицо… Эти неестественно блестящие светлые глаза в припухших красных веках… «Что все это значит, черт возьми! И почему рана не