Очерки смутного времени 1985–2000. Сергей Попадюк

Сталину и его подручным. Они только произвели очередной толчок, пробуждающий и поощряющий все темное и подлое в нашем народе. Большевизм не с Луны на нас свалился, не дело рук каких-то там «масонов», это наше, чисто национальное явление. Как ни чудовищно, а надобно признать: победа большевизма в нашей стране – это реакция на освободительный процесс, начатый реформами 1860-х. Уже не в первый раз Россия из множества представившихся возможностей выбрала несвободу…

      Российский нрав прославлен в мире,

      его исследуют везде,

      он так диковинно обширен,

      что сам тоскует по узде.

Губерман. Гарики.

      И вот теперь перед нами опять этот выбор. Страшно подумать, что нам предстоит.

      В годину смут одни у всех тревоги;

      Беда кричит, что горе на пороге.

Шекспир. Ричард II. III. 4.* * *

      Облицовщик Ренат в конце прошлого лета, когда с ним и с помогавшей ему женой Наташей мы сели пить водку, взглянув на моих рослых сыновей, заметил мне:

      – А неплохо ты подготовился к гражданской войне.

      И попал прямо в точку. Я, действительно, (удалить зпт.) с давних пор живу ожиданием этой войны. Уже лет двадцать назад, если не больше, я говорил своим друзьям: «Оригинальность нашего положения в том, что, когда большевиков станут наконец вешать на фонарях, мы, при всей нашей ненависти к ним, будем вынуждены встать на их сторону. Потому что те, кто будет их вешать, будут еще хуже»[20].

      По-моему, гражданская война уже началась, хотя мы пока не отдаем себе в этом отчета. На национальных окраинах она идет вовсю. («Молоко закипает с краев», – как говаривал Марк Александрович Поповский.) Не надо думать, что она ударяет, как гром среди ясного неба. В нее втягиваются постепенно и плохо замечают ее ход. Что там, в самом деле, видели и сознавали современники 1605–1612 и 1917–1921 годов? Да то же самое, что и мы сейчас: жить год от года становится все труднее, продукты исчезают, власть слабеет и не справляется, беспорядок растет; время от времени докатываются слухи о резне кого-то с кем-то, о жертвах…

      И даже тысячи все новых жертв,

      Которые сейчас беды не чуют,

      Не завершат трагедии кровавой.

Шекспир. Генрих VI. Ч. II. III. 1.

      Это потом, в истории, события подбираются по принципу значимости и приобретают характер стремительной и тотальной катастрофы. Да еще те, кому не посчастливилось – кто оказался в эпицентре, попал под колесо, – на себе в полной мере ощущают эту катастрофу. А остальные – простые обыватели – ничего не знают.

      Преподобный Сергий

      Для меня несомненна глубинная, духовная связь Куликовской битвы – центрального события нашей истории – с Сергием Радонежским – центральной ее фигурой. Подъем национального самосознания, небывалое воодушевление людей, впервые осознавших себя единым, великим и оскорбленным народом, общая готовность отдать жизнь «за други своя» – все это от Сергия. Это известно. Но я о деталях.

      О

20

Хоть я и сознавал преступную сущность большевизма, но все же не ожидал, что он так естественно срастется в новых условиях с организованным криминалом, что именно он станет привычно разжигать в бывшей империи гражданскую войну, используя националистическое движение в республиках и даже консолидируясь с откровенными фашистами (1993).