Очерки смутного времени 1985–2000. Сергей Попадюк

этого персонажа не на основе его действий и их результатов, которые поддаются любому толкованию, даже навыворот, а на уровне языка, однозначно свидетельствующего об уровне мышления.

      11

      Зиновьев А.А. Гомо советикус.

      12

      Не надо бы, кстати, забывать, что Гитлер пришел к власти благодаря Сталину, запретившему – через Коминтерн – немецким коммунистам блокироваться с социал-демократами. И всем, что за этим последовало, мы тоже обязаны тупому сталинскому догматизму.

      13

      Представляю, с каким извращенным удовольствием смотрел Сталин «Дни Турбиных» на сцене МХАТа: «Какие смелые, благородные, независимые люди! А я их баржами топил в Царицыне. И вот теперь этот, один из них, породистых, осознав наконец, что он такой же заложник, сдался и запросил пощады. Замечательный талант! Накропал через силу гаденькую подхалимскую пьеску “Батум“. Знаю, что через силу. Не поможет. Додавлю».

      14

      «Какая кара, какое наказание должно постигнуть злодеев, испоганивших русскую жизнь?» – записала в своем дневнике 1 октября 1946 г. Любовь Васильевна Шапорина, доведенная до отчаяния всеми мерзостями советской действительности.

      15

      Гессе. Игра в бисер.

      16

      Марсель Г. Онтологическое таинство.

      17

      Марсель Г. Онтологическое таинство.

      18

      Сервантес. Дон Кихот. II. 41

      19

      «В России, – говорит Розанов, – вся собственность выросла из “выпросил”, или “подарил” или кого-нибудь “обобрал”. Труда собственности очень мало. И от этого она не крепка и не уважается» (Розанов В. Уединенное).

      20

      Хоть я и сознавал преступную сущность большевизма, но все же не ожидал, что он так естественно срастется в новых условиях с организованным криминалом, что именно он станет привычно разжигать в бывшей империи гражданскую войну, используя националистическое движение в республиках и даже консолидируясь с откровенными фашистами (1993).

      21

      Одно из «чудес» Сергия (наряду с воскрешением замерзшего мальчика, обменом поклонами со Стефаном Пермским и др.), в которых, впрочем, нет ничего сверхъестественного, но редкий, редчайший дар прозорливости, чуткости открытого людям сердца, истонченного постом и молитвой: будущих героев Куликова поля он видел в окружении Дмитрия, приехавшего в монастырь за благословением на битву, и в глазах каждого прочел его судьбу; прочел и неизбежность победы.