Темная полоса. Яна Розова

больше любили двор.

      Все остальное в квартире Дольче мне безумно нравилось. Все-таки четыре курса архитектурного факультета не прошли для него даром. Когда у моего друга появились лишние деньги, он так обустроил квартиру, что позавидовал сам себе. Думаю, он хотел создать нечто в духе модернизма, но с поправками на собственный вкус.

      Для начала Дольче избавился от сплошных стен, оставив только арки и колонны, потом насытил расширившееся пространство яркими, хоть и не кричащими цветами. Добавил немного японского, немного египетского, чуть позолоты и расстелил черные ковры.

      Итог был противоречивый, но приятный для глаз.

      Моим любимым местом в этом жилище была вульгарная козетка, обитая цветастым шелком под светильником, якобы «Тиффани».

      Этим вечером я тоже забралась на свою козетку, поджала ноги и отчиталась:

      – Милиция не знает, кто нас взорвал, потому что мы не знаем. А если мы не знаем, то кто же милиции скажет, кто нас взорвал? А ремонт нам в большие бабки выльется.

      Дольче, огорченно кивая, полез в бар, достал для меня красное сухое вино.

      – А я хотел взять денег на поездку в Москву. Там выставка…

      – А я хотела новый тренажер, – поделилась Борянка, вдруг появившаяся на пороге.

      Оказывается, я забыла закрыть за собой входную дверь.

      Она тут же пошла к бару за водкой.

      В дверь позвонили.

      – Соня, наверное, – сказал Дольче, направляясь в прихожую.

      Он не ошибся.

      – Маринка в жутком состоянии, – сообщила Соня, ничуть не удивившись, что компания была в полном сборе. – Ребята, мы должны организовать ей самое лучшее лечение…

      – Конечно, – поддержал ее добрый Дольче, не дослушав конец фразы.

      – …она пострадала из-за кого-то из нас.

      Мы с Борянкой уставились на Соню почти так же, как и на Дольче, когда он сегодня утром после взрыва вдруг начал пророчествовать.

      – Маринка сказала, что перед взрывом был телефонный звонок. Ей сказали: «Пусть получит твой директор за моего мужа».

      – Баба звонила? – спросила Борянка.

      – Нет, не баба, – ехидно сказала я. – Деда.

      Сонька пошла к бару, вытащила оттуда мартини, Дольче достал сигарету. Вообще-то он пытался бросить курить, но ему это плохо удавалось.

      – Пацаны, кто чьего мужа обидел? – спросила Борянка.

      – Все ж таки надо думать, – резюмировал Дольче. – Нам мстят. Следователь, что вчера был, – он откуда взялся? Наташка, ты чего думаешь?

      Я развела руками:

      – Не знаю. Но почему-то мне кажется, что ты прав. Нам мстят, и надо хотя бы понять – за что. Что мы натворили? Давайте я начну. Вчера на похоронах свекрови я обнимала своего бывшего. Нас засекла его новая жена, и ей это не понравилось. А после кладбища он вообще рыдал у меня на груди. Алина умирала от злости. Но не могла же она организовать взрыв так быстро?!

      Все вежливо захихикали, но выворачивать душу не бросились. Кажется, они все решили отмолчаться и потихоньку напиться.

      – Кстати,