Эгосистема. Татьяна Бурдакова

p>снежинка тихо падает на лоб.

      и жизнь моя срывается в галоп

      отпущенной на волю тонкой ланью.

      мне стало хорошо на всей земле,

      но здесь, где дом, всего светлей и лучше.

      победой завершаются семь лет.

      на смену им, худющим, как скелет,

      приходят семь других, больших и тучных.

      ни крика. ни движенья. только снег

      и дальний звук чего-то неземного…

      рыбак, плюясь, жуёт дешёвый снек —

      а я парю над миром, как во сне,

      и никуда не уезжаю снова.

      01/02/2019

      роняют утренние турки

      слезу на гладь электроплит.

      в раю не будет драматургов —

      откуда там, в раю, конфликт?

      не будет бардов и поэтов:

      им нечем мучиться в раю…

      меняй прижизненное кредо

      и будь как все в твоём строю.

      но ты всё так же в смыслах рыщешь,

      терзаешь старый Ibanez —

      и веришь, что однажды Рыжий

      поставит лайк тебе с небес…

      а там, у Господа в приёмной,

      держа в худых руках цветы,

      сидят, ссутулясь, миллионы

      таких же пишущих, как ты.

      15/04/2017

      когда столкнёт тебя во тьму

      твой постаревший, бледный ангел,

      я с Ярославского возьму

      один билет – до Лабытнанги.

      и буду с горечью смотреть,

      как навсегда уходит в небо

      моей судьбы лихая треть,

      в которой ты и был, и не был.

      маршрут любовью опалён.

      горит Москва, горят Мытищи

      и полустанки без имён,

      где мы бродили в темнотище…

      и ненасытная тоска

      меня возьмёт на верхней полке —

      а после чмокнет у виска

      и будет гладить под футболкой.

      всем воздаётся по делам.

      мне – дали щедрою рукою

      одну иллюзию тепла

      и только видимость покоя.

      электровоз уткнётся в снег,

      мороз навешает пощёчин…

      здесь небо ниже, чем в Москве —

      а значит, путь к тебе короче.

      03/09 – 19/09/2017

      Курский вокзал

      наши с тобой отношения – Курский вокзал:

      здесь поезда подают не на путь, а в тупик,

      здесь не единожды кто-то кого-то бросал,

      вновь вынуждая крутить на повторе «Don't speak».

      здесь, как и в доме твоём, как и в мыслях твоих,

      вечные толпы случайных и странных людей.

      их разогнать бы, оставив перрон нам двоим,

      но – не получится, сколько, увы, ни потей.

      горьковской ветки пейзаж – откровенно горчит:

      сплошь пустыри, недострои – ни леса, ни рощ…

      лишь облака над полями, как клочья парчи,

      и равнодушно вагоны проносятся прочь.

      вот бы и мне научиться такой простоте:

      ехать упрямо – и пусть под откосом хоть бой.

      только бы ты в том же самом вагоне сидел.

      Бог с ним, что с Курского. главное – чтобы с тобой.

      12/02 – 08/03/2017

      Детское стихотворение

      вопрос: «Ты же любишь его?» – будто нож в воспалённую мякоть.

      не мне, разодетой, обласканной, что-то о вечности вякать…

      безбашенный нуль возле двойки сменился серьёзной девяткой.

      мазут и смолу к тридцати заменили coco & vanilla.

      всё стало легко, предсказуемо, традиционно и мило…

      но сердце, как шавку дверьми, паровозным гудком защемило.

      ты, Боже, крестил бесконечными рельсами тёплые шпалы —

      чтоб люди рыдали, по ним возвращаясь домой после бала,

      а память столовыми ложками злые флэшбэки хлебала?!

      платформа родная окутана дымом, как кружевом белым.

      я тронулась. буду закусывать «Джека» ранетом неспелым —

      и думать о том, что ни разу ему под гитару не спела.

      как много не сделано: фото и видео, мото и вело…

      мы странно любили друг друга – жестоко, грешно, неумело.

      на верфи любви не пускают бедовых таких корабелов.

      дворняга-луна улыбается, зубы далёкие скаля.

      вопрос: «Ты же любишь его?» – так и прыгает между висками.

      фисташки