Пока смерть не обручит нас 2. Ульяна Павловна Соболева

от хвори адоровцам… Отец Агнес в свое время закрыл свои границы для жителей Адора, во время свирепствования Люти не впустил к себе голодающих, чтобы избежать заражения. Велел убивать каждого, кто попытается перейти границу с герцогством и бежать в Монтгомери. Когда Ламберт вернулся в Адор, вся торговля была прекращена, никаких деловых отношений герцог с Гарольдом не возобновил. Первое пиршество и грандиозная царская охота прошли без князя. Его не пригласили в Адор. Единственного из венценосных вельмож не позвали к герцогу на первый прием после восстановления Адора. И Гарольд считал его зарвавшимся сукиным сыном, который еще приползет кланяться в ноги своему соседу. Но кланяться пришлось самому князю. Идти с мольбами к Карлу, чтобы тот похлопотал о свадьбе.

      Гарольд был бы против этого брака и пылал дикой ненавистью к соседу, пока в их землю не пришла засуха и не сгубила весь урожай. Летом ни дождинки, а зимой ни снежинки. Голая потрескавшаяся земля, засохшие деревья, опустевшие колодцы, высохшие реки. Одно спасение – Адор, где пресные озера и источники, и природа словно в насмешку посылала дожди и грозы, обходившие Монтгомери стороной. Агнес помнила, как трепетала перед первой встречей с будущим женихом, как зарделись ее щеки и забилось быстрее сердце, когда герцог, одетый во все черное, вошел в торжественную залу ее родового поместья. Запомнила она и лицо отца, его раболепие, страх в глазах и… надежду. Герцог тогда едва взглянул на невесту, а она потеряла покой.

      Как же дико она его любит теперь и так же дико ненавидит за то, что пренебрегает ею, за то, что унижает снова и снова. Как же она была счастлива, когда герцог приехал к ее отцу свататься. Карл сдержал слово – Ламберт согласился сочетаться браком с Агнес, влюбленной в своего дальнего кузена и мечтающей стать женой Моргана, а также герцогиней.

      Агнес смотрела в его серые глаза и готова была на что угодно, лишь бы он улыбнулся ей. Но он не улыбался, а если и улыбался, то лишь тогда, когда мимолетом смотрел на нее за столом, или при очередном визите она придумывала что угодно, чтобы пересечься с ним в саду или возле конюшни. В один из таких визитов герцог остался на ночь, и она сама пришла к нему… молить о ласке. И получила ее, точнее, Морган грубо поставил ее на колени и овладел ее ртом, потом довел до оргазма пальцами и отправил в спальню. Тогда Агнес решила, что герцог берег ее девственность… что как только они поженятся, он страстно и необузданно возьмет ее тело. Ведь о герцоге говорили, как о бешеном и умелом любовнике. Она внимала рассказам о его многочисленных похождениях и ненавидела каждую из женщин, кого он покрывал. Она желала всем им смерти.

      – С кем он?

      – Не знаю, госпожа.

      – Так узнай! Узнай, не то велю тебя высечь! – вопила в ярости и прожигала злым взглядом Мелинду, свою преданную и верную горничную.

      – Люди болтают, что видели его в доме вдовы Норрис.

      – Ненавижууу… пусть она сдохнет!

      Служанка шарахалась в сторону, когда Агнес швырялась предметами в стены и рассыпалась в проклятиях.

      – Можно…можно